ИСПОРТИЛ ПЕСНЮ!..
Фраза эта, сами понимаете, не до конца. Последнее словечко мы упустим. Ну, а если кто случайно подзабыл её, так вспомнить, в общем-то, совсем недолго: пьеса Горького «На дне» - финал, - там эта фраза завершает действие. Ну, вот. А мы с неё начнём.
Конечно, парень этот – Паша Гандельман, - учащийся одной из ленинградских школ, девятиклассник, - может, даже и хотел как лучше, сочинив однажды прямо на уроках стих, который мог бы подходить слегка к мелодии одной инструментальной композиции, - в то время очень популярной, - под названием «Моя красавица». А дело было в
1940-ом году. В тот год как раз она и вышла на пластинках – по всему Советскому Союзу. Записал её известный ленинградский джаз-оркестр, управлял которым Яков Скоморовский. Автором её был обозначен некто Жак, - фамилия такая, - вместо имени одна лишь буква – И. А кто такой – никто не знал, - какой-то буржуин, наверное, - но Паша вдохновлён был этим Жаком, - очень уж мелодия ему понравилась. И он решил придумать к ней слова, - пусть будет песня. А в то время очень много было песен уличных, - дворОвых, - на морскую тему: «В нашу гавань заходили корабли», к примеру, «Девушка из маленькой таверны», «Юнга Билл», - а кто их сочинил, никто не знал, вообще, - но песни эти пел весь Ленинград, и популярность их была огромна. Вот и Паше тоже захотелось в этом поучаствовать, - а вдруг он тоже станет популярным, - автором, - чем чёрт не шутит!.. Тема эта, в общем-то, была ему знакома хорошо, - по книжкам, - по Жюль Верну, в основном, - да и в кино он тоже видел это пару раз: вон, «Дети капитана Гранта» - там всё это есть, и в «Острове сокровищ» тоже. Так что Паша был достаточно подкован и готов уже к тому, чтобы … войти в историю.
Короче, стих он написал, - плохой или хороший – Бог с ним, - в общем-то, вполне даже приличный … для девятиклассника. Смешной, конечно, текст, - «Там люди сильные, любвеобильные. Здесь каждый бог и
царь, и господин», - такая вот, к примеру, строчка, - чуть ли не цитата из
одной поэмы. Но, однако, самое смешное было в том, что этот текст … не подходил к мелодии, - вообще, никак. И, соответственно, для песни на мотив «Моей красавицы» … он непригоден был, - совсем. Но Паша этого, наверное, … не понимал. Возможно потому, что он писал этот стишок без музыки, - по памяти, - запомнил кое-как мелодию и сочинял. А, может, даже и медведь ему … на что-то наступил. Всё может быть. И даже то, что Паша исказил чудесную мелодию «Моей красавицы» своим стишком, - намеренно.
Ну, посудите сами: что вот он с ней сделал?.. То, что он проигнорировал начало этой композиции, - примерно треть её, - отбросил, как ненужный мусор, - это ладно. Паша начал сразу же с рефрена, - он, действительно, красив и сразу же запоминается. «В кейптаунском порту с какао на борту, «Жанетта» … и так далее, - это начало его песни. А теперь послушаем
внимательно мелодию исходной композиции и попытаемся пропеть эти слова. … Ну, как?.. Да не поётся!.. Первые две строчки – абсолютно, - третья – так, с натяжкой. А пропеть их можно в ноту, только сократив их, - ну, примерно так: «В кейптА-та-та-тА, с какА-ка-ка-кА, - «ЖанЕтта» поправлЯла та-акелАж-лаж-лаж-лаж». И дальше в том же духе: «Идут-сутулятся, вздымаясь в ули-ли-цы. Давно знакОмы им и шторм, и грАд-град-гра-град» - вот так она звучать могла бы, если в тему. А у Паши там, где нужно не хватало слов, а где не нужно – они были.
Так вот Паша Гандельман и запустил этот проект – «В кейптаунском порту», - и он ушёл в народ. И, соответственно, народ уже придумал к этой песне новые слова, - от Пашиных почти и не осталось ничего.
Однако же его размер остался неизменным, - новые слова легли на старые - один в один по ритмике, - и спеть их на мотив «Моей красавицы», увы, всё так же было невозможно. Так вот и была испорчена прекрасная мелодия.
Хотя и следует признать, что даже этот вариант – от Паши Гандельмана – всё равно был классный: мелодичный и распевный, - то, что надо. Да и многим было просто невдомёк, что эта песенка – обычная такая - «пионерская блатная», - как-то связана с одним из главных шлягеров
столетия, - для них она была, вообще, вне конкуренции – под номером один из всех дворОвых песен. Но нередко было и наоборот, - и кое-кто с оригинальной версией знаком был в полной мере, а вот песню Пашину, вообще, не слышал, никогда, - по крайней мере, в детстве. Как вот автор этих строк, к примеру.
В моём детстве этой песни почему-то не было. Я рос в такой среде, где песни пионерские, пусть даже и «блатные», во дворах не пели, - популярны были настоЯщие блатные песни. Ну, а дома слушал я пластинки, - у меня их много было, в том числе и старых, довоенных даже, но у моего соседа дяди Миши их гораздо больше было. А одна из них, вообще, бесценная была: сосед мой дорожил пластинкой этой как зеницей ока, - ставил только по великим праздникам, - на День Победы – обязательно – весь день она играла: очень громко, на всю улицу. «Баро-он фон дер Пшик поку-ушать русский шпик, давно-о собирался и мечтал!..» Пел эту песню – просто бесподобно – Леонид Утёсов. А почему она играла целый день?.. Да потому что дядя Миша знал один секрет. В войну он был радистом в лётной части. И с его аэродрома раз за разом отправлялись эскадрильи наших самолётов – на Германию, -
бомбить фашистов. И буквально с первых же минут полёта наших лётчиков сопровождала музыка: радиостанция аэродрома запускала в эфир песни на пластинках, и нашим лётчикам они служили в качестве радиокомпаса. Что позволяло им по выполнению задания в тылу врага вернуться безошибочно на свой аэродром – по пеленгу на эти песни. Ну, а песен этих было несколько, - не более пяти, - их подбирали очень тщательно, продумано: необходимо было, чтобы песни эти вдохновляли наших асов на великие дела. Так вот, одной из них всегда была и
песенка про Гитлера – тот самый «Фон дер Пшик».
Ну, а потом уже подростком эту песню я услышал вновь, - уже на Севере, - и вновь за стенкой, - у своей соседки: только исполнение её совсем уже другое было, - на английском языке, - три женских голоса, - и пели эти женщины блестяще, - просто сногсшибательно. Стучусь к ней:
«Том! А это кто?..» «Сейчас посмотрим! – отвечает. – Я сама не знаю! Это сборная пластинка, - получила из Москвы по «Посылторгу». … Та-ак!.. Зовут их «Сёстры Эндрюс», - песня называется «Ты для меня красива»!.. Хочешь, дам послушать?..» Ну, конечно же, хочу. Да и не только. Я ещё и на гитаре подобрать её хотел, и спеть. Английский я уже немножко знал, - слова переписал, и даже перевёл, - со словарём, конечно, - всё было понятно. Кроме одной строчки – самой звучной, да и самой нужной: повторялась эта строчка много раз: «Бай ми-ир бисту шейн!..» - а что это, и с чем его едят? Ну, а куда деваться было, - так и пел я эту песню, сам не понимая, что пою. И лишь тогда, когда мы жили с ней уже, что называется, бок-о-бок, мне впервые и явилась версия иная этой песни - «пионерская блатная»: на катушечке, на «пятисотке», - пел её Аркадий Северный. «В кейптаунском порту с пробоиной в борту «Жанетта» поправляла такелаж». И я ещё подумал: что за бред такой, - у
них пробоина в борту, а им важнее почему-то паруса, - вернее даже их оснастка, - ну, и как же им идти тогда в «далёкие пути», - смешной какой-то текст. Как вдруг я понял, что в мотиве этой песни что-то есть до боли мне знакомое. Ну, точно: это же Утёсов – «Фон дер Пшик», и «Сёстры Эндрюс» тоже узнаваемы, - вот только слишком уж мелодия её упрощена: топорная какая-то работа, - никакого шарма, никакой изюминки – обычная блатная песня. Нет, - подумал я: уж лучше петь оригинал, и слушать тоже.
И я слушал. А тем более коллекция моя росла: пластинок становилось больше всё и больше. Ну, и песня эта тоже попадалась мне всё чаще. Элла Фицжеральд, к примеру, пела эту песню совершенно восхитительно, и Джуди Гарленд тоже, Бенни Гудмен, даже и Мерлин Монро, и сёстры Берри, да и прочие, и прочие, - и складывалось такое ощущение, что эту песню просто в своё время пели все. Шолом Секунда – автор этой песни, - только вот не попадался мне никак, - да я и не искал его, признаюсь честно.
Однако же не меньше было песни этой и на русском языке, - живучим оказался тот проект – от Паши Гандельмана, - тоже ведь поют её буквально все, кому не лень – «блатные» исполнители и «не блатные
тоже». Михаил Боярский ведь, к примеру, не блатной, - однако же, поёт её за здорово живёшь, - и Долина туда же, и Малинин, Макаревич даже, - ну, не могут прям никак без этой песни жить. Но всё не то, и всё не так, - вот если бы Утёсов спел её, тогда я понимаю, - он бы это сделал лучше всех. Но он не пел её, увы. В коллекции моей его пластинок очень много, - все, наверное, - штук сорок, может быть. Вот только нет – ни на одной из них – «В кейптаунском порту».
Вернее не было. Молитва ведь дохОдит рано или поздно до Всевышнего. И вот она дошла. Пластинка эта появилась. Да!.. Хотите,
верьте, а хотите, нет. Ещё в 2006-ом году, - упала прямо с неба, - вдруг,
откуда не возьмись!.. Вот только в разных «торрентах» её искать не надо, - на «ю-тьюбе» тоже - нет её. Но кому надо, тот найдёт, конечно. Называется она «Неспетые песни Леонида Утёсова». 15 песен входит в этот диск: «Сиреневый туман», «В краю магнолий», «Пахнет морем», «Остров невезения» и прочие. И среди них, конечно же, «В кейптанском порту». Послушайте и оцените. Рядом с этим исполнением никто и близко даже не стоял. Сумел исправить Леонид Осипович ошибку Паши
Гандельмана.
А в клипе видим мы отрывки из классического фильма – «Властитель Баллантрэ». В главной роли Эррол Флинн.
Ну?.. Петь то будем, или нет?..
В кейптаунском порту с пробоиной в борту
«Жаннета» оправляла такелаж.
Но прежде чем уйти в далекие пути,
На берег был отпущен экипаж.
Идут, сутулятся по тёмным улицам,
И клеши новые ласкает бриз.
Они идут туда, где можно без труда
Найти себе и женщин и вина,
Где пиво пенится, где пить не ленятся,
Где юбки узкие трещат по швам!
Но вот ворвался в порт французский теплоход
В сиянии своих прожекторов.
И свой покинув борт, сошли гурьбою в порт
Четырнадцать французских моряков.
У них походочка, как в море лодочка,
А на пути у них таверна Кэт.
Они пришли туда, где можно без труда
Найти себе и женщин и вина.
Зайдя в тот ресторан, увидев англичан,
Французы стали все разозлены,
И кортики достав, забыв морской устав,
Они дрались, как дети сатаны!
Но спор в Кейптауне решает браунинг,
И англичане начали стрелять.
Война пришла туда, где можно без труда
Найти себе и женщин и вина
Где пиво пенится, где люди женятся,
И юбки узкие трещат по швам.
Когда пришла заря, в далекие моря
Отправился французский пароход.
Но не вернулись в порт и не взошли на борт
Четырнадцать французских моряков.
Не быть им в плаванье, не видеть гавани,
Их клёши новые залила кровь.
Им не ходить туда, где можно без труда
Найти себе и женщин и любовь.
Из книги Виктора Арышева «Мой песенный роман» том 1.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев