В один из зимних дней я вышел из школы и пошел домой. На улице было темно, почти как ночью. В декабре на Диксоне круглосуточно стоит такая темень, что ничего не видно. В свете фонарей заметны силуэты домов со светящимися окнами, редкие прохожие, да пробегающие собаки.
Школа у меня располагалась рядом с домом, дорога занимала от силы минут пять. Но я проделывал этот путь уже так много раз, что успел заскучать едва сделал первые шаги, и решил посчитать встречающихся мне собак.
Да, я знаю, что у ротозеев обычно принято считать ворон, а не собак. Но ворон на Диксоне нет, и никогда не было, а вот собак предостаточно. Они тут постоянные жители. Говорят, что собаки поселились на Диксоне еще в те времена, когда на них ездили полярники. Их тут даже разводили. Но это было давно, сейчас собаки просто живут рядом с людьми, разводятся сами, никто на них не ездит.
“Хват - один”, - начал я свой счет. Хват встретился мне у угла школы. Он пробежал мимо, даже не взглянув на меня. А ведь жил в это время у нас дома! Он хоть и не воспитанный, но храбрый пес. Когда-то в поселке жил медвежонок, Хват его защищал, не давал в обиду другим собакам. Хозяин привез его с “той стороны” (так на островной части Диксона называли материковую) и оставил у нас на некоторое время. Хват скучал по хозяину и постоянно убегал. А мы искали этого беглеца по всему острову.
Увидев следующего пса, я замедлил шаг. “Так, а к этому бандиту лучше не подходить. Два”, - продолжил я считать. Пирата сторонились все, кто его знал. Я поспешно свернул с дороги, решил обойти его стороной. С ним была другая история. Он как-то покусал мою сестру. Она любила возиться с собаками и, пока не пообщается со всеми встречающимися по пути из школы псами, домой не заходила. А Пират ее как-то раз цапнул. И ладно бы ее это чему-то научило. Нет, после того случая она как ни в чем не бывало также обнималась со всеми собаками. Ну кроме Пирата, конечно.
Когда я уже подходил к подъезду своего дома, то увидел как из-под лестницы высунулась белая мордочка с розовым носиком: “Герда - три”. Герда - это девочка. Она жила под лестницей нашего подъезда, у нее были щенята. Вот только я их давно не видел. Когда наступили холода и навалило снега, они стали редко показываться. Надеюсь, с ними все хорошо. Большинство Диксонских собак уличные, жизнь зимой у них тяжелая.
Вдали, у противоположного подъезда моего дома промелькнуло что-то черное. “Малыш - четыре”. Или не Малыш? У этого пса было несколько кличек, как впрочем и у многих других. Одна девочка зовет пса “Чарли”, другая зовет его “Платон”. И вот они уже спорят. Одна говорит: “Ты посмотри на него, ему имя Чарли лучше подходит!” А другая отвечает: “Он на Чарли совсем не похож! Он Платон!”. Но сами собаки готовы были откликаться на любую кличку. Особенно если их чем-нибудь угостят.
Я зашел в подъезд и стал подниматься на свой этаж. Дома меня ждал обед и недочитанная книжка. Дойдя до лестничной площадки я остановился, растерянно глядя на огромного мохнатого пса, который улегся у входа в межквартирный коридор, и полностью его перегородил. “Астон - пять”, - неуверенно закончил я свой счет.
Астона знали чуть ли не все на Диксоне. Это был пес породы водолаз, большой и черный, как полярная ночь. Некоторые его звали Астон Геннадьевич. Астон был уличным псом, и жил то в одном подъезде дома, то в другом. Видимо там, где его чем-то угощали. А в эту зиму облюбовал наш подъезд.
Тяжёлая морда Астона оттягивала вниз нижние веки, из-за чего он выглядел печальным и старым. Не знаю, сколько ему было лет, но на самом деле старым он не был, а был еще очень даже бодрым псом. Я видел его и быстро бегающим, и громко лающим. Когда он стоял на четырёх лапах, то мог дышать мне в грудь. А сейчас он лежал передо мной, загородив путь к двери моей квартиры, и обойти его не было никакой возможности.
Я был не такой, как моя сестра, с собаками общаться не любил. А к Астону и вовсе относился с опаской. Все-таки огромный пес с массивной челюстью. Такой если укусит, так отхватит полруки и не поперхнется. Так что договариваться с ним надо было деликатно.
– Астон, ты пусти меня, пожалуйста, дай пройти, – робко обратился я к собаке. Не то чтобы у меня была надежда, что он поймет мои слова. Но может хотя бы откроет глаза, увидит, что перед ним кто-то стоит, и немного подвинется. Астон открыл глаза, посмотрел на меня устало и снова закрыл.
– Астончик, миленький, ну дай мне пройти, а? Пропустишь? – сделал я вторую попытку и шагнул в его сторону, чтобы показать, что мне нужно пройти там, где он лежит. На этот раз Астон даже не открыл глаза.
Я присел на ступеньку лестницы и задумался: “Что же делать. Надо его чем-то приманить, чтобы он сошел с места, а потом быстро пройти”. Спустившись вниз на один лестничный пролет, я достал из портфеля пенал и начал приманивать Астона:
– Астон, Астон, на, держи. Держи, Астон. Угощайся, это вкусно!
Астон заинтересовался, приподнял голову. Но, видимо, сразу раскусил детскую уловку или попросту не почуял привлекательного запаха, и остался лежать на своем месте.
Немного раздосадованный тем, что у меня ничего не получается, я решился протиснуться между Астоном и дверным косяком и стал аккуратно пробираться к дверному проему, прижавшись к стене. Я старался обойти сзади этого гиганта, подальше от его зубов. Когда нога моя уперлась в Астона, то на душе стало тревожно. Я начал проталкивать ногу дальше, пытаясь его сдвинуть, но Астон приподнял голову, посмотрел в мою сторону и грозно зарычал. В этот момент душа у меня ушла в пятки, а по коже пробежал такой леденящий холод, какого мне не доводилось ощущать за все полярные зимы. Я тихонько ретировался, а Астон фыркнул, опустил голову и снова закрыл глаза.
Как же мне попасть домой? Перепрыгнуть его? Идей получше мне в голову больше не приходило. Я живо себе представил, как собираюсь с духом, приседаю, прыгаю через Астона, но силы прыжка не хватает, и я падаю на него. Астон, конечно, вскакивает и разрывает меня на части. Все, бесславный конец. Или так: я собираюсь с духом, приседаю, прыгаю изо всех сил, лечу через Астона, и в этот момент Астон пугается, на лету хватает меня за ногу, и … ну вы поняли. Как-то раз моя мама в темноте запнулась об Астона и упала на него. Астон тогда даже не шелохнулся. Но кто его знает, какое у него сегодня настроение. Воображение у меня было богатое, поэтому от этой идеи я все же отказался.
Внизу открылась дверь в подъезд, и кто-то стал медленно подниматься вверх. “Хоть бы это был кто-то с моего этажа,” - подумал я и стал ждать. В лестничном пролете показался наш сосед сверху. “Как бы попросить его помочь в моей беде?” Но Астон, завидев соседа, сразу поднялся и отошел в сторону. Сосед прошел мимо, а мне удалось быстро прошмыгнуть к своей квартире.
“Вот ведь какой негодяй, этот Астон! - думал я, открывая ключом дверь, - Это он значит меня так не уважает! Или вредничает специально. А взрослых пропускает даже без просьбы! А я еще думал, чем бы его угостить. Ничего ему не дам!”.
Но ко взрослым он тоже не всегда относился почтительно. Позже я услышал про Астона такую историю. Вместе с моей мамой в “перевозках” (подразделении Диксонского авиапредприятия) работала тетя Надя. Женщина она была веселая, даже озорная. Как-то раз тетя Надя шла домой с работы, а Астон шел рядом. Они в то время подружились, и Астон часто ее сопровождал. Тетя Надя решила подшутить над Астоном. На безлюдном участке дороги она вдруг упала в снег и закричала:
– Ой, Астон, мне плохо! Мне плохо, Астон, ой, что ж делать-то! Зови скорее кого-нибудь на помощь!
Астон заволновался, начал бегать вокруг тети Нади, громко лаять. Видно было - он понимает, что что-то случилось. Он то убегал подальше, изо всех сил стараясь лаем привлечь внимание, то возвращался к тете Наде. А она поднялась, как ни в чем не бывало, отряхнулась, похвалила Астона и пошла дальше. Астон еще некоторое время покрутился вокруг нее и вскоре успокоился.
Тете Наде это представление понравилось. Она решила повторить этот номер и в другой раз снова упала в снег:
– Астон, спасай! Ой, Астон, умираю! Приведи скорее кого-нибудь!
В этот раз Астон немного помедлил, но снова заволновался и забегал вокруг, призывая на помощь. А тетя Надя опять весело похвалила Астона, посмеиваясь над его наивностью, поднялась и продолжила свой путь, как будто ничего не произошло.
На этом, возможно, стоило закончить эту игру с собакой. Но нет, номер был отрепетирован, а широкой публике еще не представлен. А уж если тетя Надя задумала представление, то оно непременно должно было состояться. Как-то раз она шла на почту с подругами, а Астон, как обычно, следовал за ними. Тетя Надя решила показать подругам номер с Астоном, упала в снег, и стала причитать, умоляя Астона ее спасти.
На этот раз Астон не стал бегать вокруг нее. Он подошел к ней, поднял заднюю лапу, и сделал то, что при этом обычно делают собаки, выразив тем свое отношение ко всему этому обману. Так как это умеет собака.
Если в других местах собаки - это домашние животные, то на Диксоне - самостоятельные жители поселка. Ты с ними встречаешься каждый день на улице или в подъезде дома, как с людьми. С некоторыми даже здороваешься и перекидываешься парой слов. Они, конечно, не отвечают, но вид у них такой, будто все понимают. А с некоторыми из Диксонских псов к тому же связаны такие воспоминания, что остаются в памяти надолго. Прямо как люди.
Комментарии 9
Помню этот бегемот лен в предбаннике магазина.... и не пройти не проехать.... и не реагировал