Опусы и рассказы

Волочёшь ноги после дежурства, заходишь домой и ... поскальзываешься в луже крови. Поднимаешь мутные глаза, а кровь - ВЕЗДЕ! На стенах, на полу, на диванах и коврах, на кухне - везде! Первая предынфарктная мысль: где-то труп, расчленёнка... Вторая - ну это тот повод, по которому я разрешаю звонить мне на дежурство. Ну не звонили же! Из комнаты выполз сын и довольным голосом сообщил, что наша собака подралась с бродячими псами. И какой он у нас молодец, всем им надавал, но его подрали тоже. На моё истеричное - кого ЕГО? Сын снисходительно заключил, что я после суток невменяемая и речь идёт про собаку, а не про него, конечно же. Он, лично, с собаками не дрался. Предынфарктное состояние отступило, но возник вопрос откуда столько крови и где мой любимый пёс? Сынуля сообщил, что собака кровила из мелких ран, а поскольку мы семья сапожников без сапог и в доме нет ни перекиси, ни спирта, ни перевязочного материала, то ему, бедному, пришлось мочить полотенца в коллекционном папином коньяке для дезинфекции и заворачивать в это собаку. Но собачка выдиралась и бегала по всей квартире, попутно отряхивая коньяк с кровью на стены и окружающие предметы. Всего-то навсего! Подумаешь - проблема! А я могу не волноваться и ложиться спать. И вообще, передвигаться по квартире аккуратно и смотреть под ноги, потому что если ещё и я, уставшая, поскользнусь и упаду, то алкоголя в доме больше нет и обрабатывать мне разбитую голову будет нечем! А он сейчас всё уберёт, вот только прикинет - сколько ящиков с бутылочками перекиси нужно купить в аптеке. А если меня интересует, где собака, то она в ванной. Он её туда затащил и полил для дополнительной дезинфекции двумя бутылками виски. Собака спит, не кровит, может даже пьяная, потому что вылизывалась, а вытаскивать он её не будет - сорок килограмм - хочешь, сама тащи. В ванной мирно спала собака, измазанная кровью, похрапывая и даже, как мне показалось, улыбаясь. Я ей позавидовала. От запаха алкоголя кружилась голова. Я присела на пол в коридоре, достала мобильный и позвонила своей старшей акушерке. На мою просьбу приготовить две пятилитровые канистры с трёхпроцентной перекисью для отмывания пятен крови в квартире, акушерка, ни о чём не спрашивая, абсолютно спокойным голосом и без всякого удивления, предложила взять шестипроцентную - "отмоет так, что следов не останется" (вот это я понимаю - профессиональная закалка!). Прошло несколько лет. Уже дома есть и спирт, и перекись, и перевязочный материал. А вот виски муж где-то прячет... © Наталия Яремчук.

На одной из скотобоен Гонконга был обычный рабочий день, но внезапно один бык, ожидающий своей очереди, упал на колени и стал плакать. Эта необычная история о плачущем быке произошла в то время, когда работники бойни тащили это большое животное по направлению к убойному цеху. Когда они приблизились к месту назначения, бык внезапно опустил передние ноги на землю, и слёзы покатились из его глаз. «Когда я увидел, как бык плачет с грустью и страхом в глазах, меня начало трясти, - сказал мясник. - Я позвал других рабочих, и они тоже очень удивились. Мы стали тащить и толкать быка, но он совершенно не желал двигаться. Бык просто сидел и плакал. Волосы на моем теле встали дыбом, потому что это животное вело себя как человек. Мы переглянулись, и всем стало ясно, что ни один из присутствовавших не сможет поднять руку на этого быка». Посоветовавшись, они решили собрать деньги и направить быка доживать свой век в обществе буддийских монахов. «Мы не могли его сдвинуть с места, пока не пообещали, что сохраним ему жизнь. Только после этого он встал и пошёл с нами». Некоторые работники бойни не перенесли случившегося. Фонг сказал: «Трое рабочих сразу же после этого случая уволились по собственному желанию. Они сказали, что больше никогда в жизни не будут убивать животных, потому что никогда не забудут того, как из больших печальных глаз быка катились слёзы». (Об этом инциденте сообщалось во многих мировых СМИ, ) #опусыирассказы

Прости меня сынок ! Автор: Надежда Дайгородова. ✨️ Прости меня, сынок! (История подлинная. Может быть, она окажется для кого-то поучительной). Это история семьи “неблагополучной”, как у нас принято называть. Мать растит сына, одна, без мужа, развелась, когда сыну и года не было. И вот сыну уже 14 лет, ей 34, она работает бухгалтером в небольшом учреждении. За последний год жизнь превратилась в ад. Если до пятого класса сын учился хорошо, то потом появились тройки. Дальше хуже, она хотела только одного, чтобы Володя закончил девятилетку, получил хоть какую-то специальность! Постоянные вызовы в школу: в разговоре классная руководительница не церемонилась, выговаривала ей в присутствии множества учителей, которые тоже не упускали рассказать о провинностях Володи и его неуспеваемости. Подавленная, раздражённая, она шла домой, ощущая полное бессилие что-либо изменить. Её упрёки и назидания выслушивал он молча и угрюмо. Уроки по-прежнему не учил, дома не помогал. Вот и сегодня пришла домой, а в комнате опять не убрано. А ведь утром, уходя на работу, строго-настрого приказала: “Придёшь из школы, прибери в квартире!” Поставив чайник на плиту, она устало и нехотя стала прибираться. Вытирая пыль, вдруг увидела, что вазы, хрустальной вазы, подаренной её когда-то подругами на день рожденья (самой ведь сроду не купить!), единственной ценности в доме — нет. Она замерла. Унёс? Продал? Мысли одна страшнее другой лезли в голову. Да, совсем недавно она видела его с какими-то подозрительными мальчишками. На вопрос: “Кто это?” сын буркнул в ответ что-то невнятное, а на лице явно читалось: “Не твоё дело!” “Это наркоманы!” — прорезало её мозг. Что делать? это они заставили его! Он сам не мог! Он не такой! А вдруг и он курит зелье? Или?.. Она бросилась вниз по лестнице. Во дворе было уже темно, по улице спешили редкие прохожие. Медленно вернулась домой. “Сама виновата! Сама! Во всём! Дома ему давно житья #опусы не стало! Даже бужу по утрам окриком! А вечерами! Весь вечер ору на него! Сыночек, родненький, да что за мать тебе досталась непутёвая!” она долго плакала. Потом принялась тщательно убирать в квартире — сидеть просто так не было сил. Протирая за холодильником, она наткнулась на какую-то газету. Потянула. Послышался звон стекла, она вытащила завёрнутые в газету осколки разбитой хрустальной вазы... “Разбил... Разбил!” — вдруг сообразила она и опять заплакала. Но это уже были слёзы радости. Значит, он разбил вазу и никуда её не уносил, — спрятал. И вот теперь, Дурачок, не идёт домой, боится! И вдруг она опять замерла — нет, никакой он не дурачок! Она представила себе, как увидела бы разбитую вазу, представила и свою ярость... тяжко вздохнула и принялась готовить ужин. Накрыла на стол, расстелила салфетки, расставила тарелки. Сын пришёл в двенадцатом часу. Вошёл и молча остановился в дверях. Она бросилась к нему: “Володенька! Да где же ты так долго пропадал? Я заждалась совсем, измучилась! Замёрз?” она взяла его холодные руки, погрела в своих, поцеловала в щеку — и сказала: “Иди, мой руки. Я приготовила тебе #опусы твоё любимое”. Ничего не понимая, он пошёл мыть руки. Потом направился на кухню, а она сказала: “Я в комнате накрыла”. Он прошёл в комнату, где было как-то особенно чисто, опрятно, красиво, осторожно сел за стол. “Кушай, сыночек!” — услышал он ласковый голос матери. Он уже забыл, когда мама так обращалась к нему. Сел, опустив голову, ни к чему не притрагиваясь. — Что же ты, сыночек? Он поднял голову и сказал дрогнувшим голосом: — Я разбил вазу. — Я знаю, — ответила она. — Ничего. Всё когда-нибудь бьётся. Вдруг, склонившись над столом, сын заплакал. Она подошла к нему, обняла за плечи и тоже тихо заплакала. Когда сын успокоился, она сказала: Прости меня, сынок. Кричу на тебя, ругаюсь. Трудно мне, сыночек. Думаешь, я не вижу, что ты одет не так, как твои одноклассники. Устала я, работы невпроворот, видишь, даже домой приношу. Прости меня, никогда больше тебя не обижу! Поужинали молча. Тихо легли спать. Утром его будить не пришлось. Сам встал. А провожая в школу, она впервые произнесла не “смотри у меня...”, а поцеловала в щёку и сказала: “Ну, до вечера!” Вечером, придя с работы, она увидела, что пол помыт, а сын приготовил ужин — пожарил картошку. С тех пор она запретила себе вообще говорить с ним о школе, об оценках. Если ей мучительны, даже редкие посещения школы, то каково же ему? Когда сын вдруг сказал, что после девятого класса пойдёт в десятый, она не показала своих сомнений. Однажды тайком заглянула в его дневник — там не было никаких двоек. Но самым памятным днём для неё стал день, когда вечером, поужинав, разложила свои счета, он сел слева, сказал, что поможет ей считать. После часовой работы она почувствовала, что он положил голову ей на плечо. Она замерла. Был маленький, сидел часто возле неё и, утомившись, клал голову ей на руку и нередко так засыпал. Она поняла, что вернула себе сына. ---' Хотите читать новые рассказы? Подписывайт есь на нашу группу Опусы и рассказы ---- #опусыирассказы

- Ты как огурец режешь? Ты как, дура такая, огурец режешь?! – шипел отец голосом, звенящим от злобы. – Тебе сказано – мелко! Тебе сказано – мелкими кубиками! А это что?.. Ну надо же, тварь какая ленивая! А ну вон пошла отсюда! Кудаааааа пошла?! Вернулась и быстро все перерезала вдвое мельче! Огурцы. Кубиками. Кальмары. Почистить. Грейпфруты. Что-то нужно было сделать с грейпфрутами, кажется, содрать с долек кожицу как можно скорее. Я все равно была идиотка, ленивая уродина и тупая скотина. Просто монолог заканчивался чуть быстрее. Я и мама, мы обе ленивые идиотки, которые ничего не хотят делать, а только жрать. Посмотрите-ка, они хотят идти наряжаться, они что, дуры, думают, что кто-то на них смотрит? Да кому они нужны, у них все равно ни лица, ни фигуры! Так мы проводили каждое 31 декабря. Каждый Новый год. Отец любил готовить. Любил, когда вкусно, много и нарядно. Но еще больше он любил вот эту садистическую радость от унижения другого. Эту дрожь удовольствия, когда издеваешься над кем-то с полным осознанием своей силы и беспомощности другого. Впрочем, это не только в праздники. Но в праздники я ненавидела его особенно. И салаты. И мясной пирог. И торт "муравейник". Потом приходили гости, и отец за секунду преображался, становился галантным и остроумным, шутил и помогал дамам снимать шубы, звенел хрусталем бокалов, играл Шопена на пианино. Тут можно было незаметно отползти, судорожно умыться, надеть что-то чистое. Впрочем, какая разница, на меня все равно никто не смотрит, думала я. И слава богу. И слава богу. После того, как я покинула родительский дом – а это случилось рано – я никогда не готовила в Новый год. Никогда. Ничего. Ни оливье. Ни селедку под шубой. Ни даже эти несчастные бутерброды с икрой. Не говоря уже о сложных блюдах. Я ни разу в жизни не участвовала в игре "девочки, давайте быстренько нарежем салатики". И в игре "а кто сделает горячее". Надо сказать, никто из моих друзей или мужчин ни разу не возмутился. Не хочешь готовить, не готовь, ради бога. Обычно в Новый год я задумчиво сидела перед пакетом мандаринов, пока Никита готовил пирог, или селедку под шубой, или резал колбасу. Иногда я поднимала голову от пакета мандаринов и спрашивала: "Как ты думаешь, я не пустое место? Не ленивая уродина? Ты меня любишь?". Ты не пустое место, терпеливо отвечал Никита, очищая морковку. Ты умная и талантливая. Ты красивая. Ты трудоголик и перфекционист. Я люблю тебя и всегда буду любить. К счастью, Новый год происходит не так часто. Раз в году всего. После переезда в Прагу меня отпустило. У меня появился новый праздник, свой собственный – Рождество, и он не был отравлен. Рождество с глинтвейном и имбирными пряниками, Рождество с уткой и карпом, Рождество с чечевичным супом и золотыми звездами. Новый год я рассеянно пролистывала. В Европе новый год легко пролистнуть и не заметить, если не хочется. Обычно мы заходили к друзьям, у которых, естественно, был оливье, и я просто ждала, пока все кончится. И вдруг. В этом году - сидя возле коробки с мандаринами - я поняла, что это место не болит больше. Что в этом месте даже не осталось шрама. Оно зажило бесследно. Где-то очень-очень далеко осталась та маленькая грязная кухня, на которой нужно было мелко резать огурец и тереть сыр. Перестал работать портал, который мог переместить меня в эту кухню. Я сама уже старше того вызывающего отвращение мужика в клетчатой рубашке с закатанными рукавами, который орал на маленькую девочку. Столько всего было после. Это я была той женщиной, которая пекла оладушки рождественским утром для толпы голодных девчонок. Девчонки хихикали и толкались, и совали носы мне под руку, и утаскивали оладушки прямо со сковородки. Это я была той женщиной, которая заваривала умирающей подруге чай с черной смородиной. Это я была той женщиной, которая готовила утром омлет для любимого мужчины, пребывая в наркотическом тумане нежности. Это я была и есть та женщина, которую утром в кофейне могут спросить "вам как всегда, пани Анастазия?". Травма нестираема. Но вокруг нее можно вырасти, оплетая ее новыми нервными окончаниями, перезаписывая поверх нее новые истории, много хороших историй. Историй про любовь. Травма нестираема, но в какой-то момент она перестает иметь над тобой власть – как не имеет над тобой власти горсть песка на дне пляжной сумки. Это песок позапрошлого лета. В этом году я впервые подумала – пусть у нас будет и Новый год тоже. Почему бы и не нарезать оливье. С колбасой. Докторской. Автор Анастасия Рубцова

ЛУЧШИЕ ПЕРЛЫ ЛАРИСЫ ГУЗЕЕВОЙ: 1. Хороших мужиков разбирают еще щенками 2. Замужем не значит мёртвая! 3. У тебя ноги уже кончились, а платье еще не началось! 4. Думала оргазм, а оказалось — это астма 5. … и принц где-то начёсывает хвост белого коня и к вам не торопится… 6. Ох и помотало же тебя по чужим кроватям! 7. А какую Вы хотите жену? Ну, купите надувную! 8. Больше не слушайтесь бабушек. Они, знаете, сами наколбасят по жизни, а потом изображают перед нами, что они таки прям все одуванчики. 9. А мама уже постелила все… пардон, стол накрыла… 10. Мама мне говорит: «Когда выходишь из себя,- рот не забывай закрывать!» 11. Отвыкать нужно постепенно… сначала изменять раз в неделю, потом раз в месяц… 12. Как чистить зубы, так же нужно заботиться и о мужчине. 13. Участница программы сетует, что мужчина был нерешительным. Лариса: «Да что Вы! Мужчины могут быть решительными только в одном случае — откинуть одеяло на кровати, и сказать «Welcome!» 14. Страсть — это когда любит всё, что ниже головы. 15. «… вам 45 лет… а у вас ни котёнка, ни ребёнка…» 16. Мужчина — он живой человек !!! 17. На чужой караваТЬ рот не разеваТЬ 18. Женщина должна действовать так: глаза горят, а грудь — два танка! 19. Если любят по-настоящему, то любят и размер вашей задницы, и вашу антигрудь! 20. Повернётся к солнцу задом,- солнца не видать! 21. Даже если в постели застукали — говори, что грелась! Замерзла как собака! 22. Счастье — состояние длительное. Всё остальное — оргазм. 23. Пока у него будет твёрдо в штанах-у него будет мягкое сердце 24. Жених Марко жалуется, что если женщины узнают, что он шеф-повар, то боятся готовить. Лариса: Это все равно что если живешь с гинекологом, спать с ним боятся — покрасивше видел… 25. Бывает такая любовь, что лучше заменить расстрелом. #ОпусыИрассказы

КАК Я К ЭТОМУ ОТНОШУСЬ. Я тут проявила любопытство и посмотрела видео с победителем Евровидения. Мне понравилось выступление. И песенка бодрая, и голос интересный, и двигается хорошо, и идея с диском удачная. И мальчик симпатичный, хотела я написать дальше. Но упс. Он же не мужчина. И не женщина. Небинарная личность, во как. Поэтому он не он, а оно или они. Средний род.

Чудо - Ты еще молодой, куда вам дети, - причитала в трубку свекровь. Настя сидела рядом с мужем и смотрела в свой телефон. Рома косился на жену. А она делала вид, что ничего не слышит и не обращала на него внимания. - Как только родит, сразу делай тест. Сто процентов – это не твой ребенок! – мама продолжала поучать сына. – Я бы на твоем месте уже сейчас сделала. Потом будешь всю жизнь воспитывать чужого отпрыска. Молодой человек только молча слушал, понурив голову. Мама для него была авторитетом. Единственный раз, когда он пошел против ее воли – это когда женился на Насте. Жену он любил, а маме не нравилось, что какая-то девчонка отобрала у нее сына. Не хотелось ей делить его любовь с другой женщиной. Настя понимала, что свекровь ее не любит. Сначала она старалась всеми силами ей понравится, но потом поняла, что проблема не в ней, а в одинокой женщине, у которой кроме сына никого нет. Понимать она понимала, но жить с этим было тяжело. За спиной у молодой невестки свекровь настраивала сына против жены. Когда очернение невестки не помогло, она придумала новую тактику – убеждала сына, что забеременела Настя от другого, чтобы женить на себе приличного мальчика с деньгами. Вот сейчас в очередной раз Настя помимо своей воли слушает, как льется на нее поток грязи в телефонном разговоре заботливой мамочки с сыном. Рома думает, что жена не слышит его разговор в наушниках. Но сейчас дело не в наушниках, а в том, что молодая женщина устала от оскорблений. Настя встала и, сославшись на плохое самочувствие, ушла в комнату. Легла и напевая песню, попыталась уснуть. Хотелось плакать, но она понимала, что ее волнение перейдет к ребенку. Она решила для себя, что, когда на душе тяжело, будет петь для малышки, чтобы она чувствовала, что ее любят и она под защитой. Закончив петь Настя вскоре заснула. Рано утром Рома ушел на работу. Не поцеловав ее, как раньше, перед уходом. Свекровь, следуя пословице «вода камень точит», медленно вбивала сыну в голову мысль, что нужно расстаться с неверной женой. Настя проснулась от того, что хлопнула входная дверь. Одновременно с этим живот пронзила острая боль. Молодая женщина лежала, надеялась, что боль утихнет. Но легче не становилось. Позвонила мужу, тот сказал, чтоб не накручивала себя. - Потерпи до вечера, - уговаривал Рома жену, как будто в ее силах было просто так взять и прекратить боль. - А если это опасно? – волновалась Настя. - Хочешь, маму попрошу приехать? – предложил муж, но Настя сразу же отказалась. Рома не знал, что жена в курсе происходящего за ее спиной. Свекровь всегда наигранно улыбалась в лицо невестке. Сам же Рома не был ни на стороне мамы, ни на стороне жены. Разрывался между двумя любимыми женщинами, пытаясь всем угодить. Может за это и полюбила его Настя, что характер у него мягкий. Но в супружеской жизни это оказалось большим минусом. Молодая жена только надеялась, что с рождением ребенка муж станет более решительным. Потерпев еще час, Настя вызвала скорую. Муж, видимо, был на совещании, трубку не брал, написала ему сообщение. Свекрови не звонила. Так одна и поехала в больницу. Женщину срочно доставили в родзал. Настя словно со стороны наблюдала за происходящим. Ей сделали укол, суетились вокруг и что-то объясняли. Поняла только, что ребенок родится раньше положенного срока. Неожиданно она осознала, что ее жизнь изменится навсегда. Было почему-то страшно. Как будто она падает в черную бездну. Что-то огромное тащит ее вниз. В какой-то момент ей показалось, что она покидает свое тело. И когда она оцепенела от страха, от ощущения безысходности, она почувствовала что-то теплое. Маленький лучик света, словно луч надежды загорелся рядом с ней. И темнота постепенно отступила. Настя снова ощутила боль. Вокруг суетились люди в белых халатах. - Еще немного, давай, Настюша, потужься, это почти закончилось, - теплая рука пожилой акушерки сжимала ее руку и, поглаживая ее, женщина ласково шептала роженице ободряющие слова. Остальной персонал суетился вокруг появляющегося на свет малыша. Наконец, сильная боль, и все закончилось. Неожиданно молодая женщина почувствовала облегчение. Боль стихла и Настя обессиленно расслабилась. Теперь ей хотелось спать. В помещение была тишина. Казалось бы, очень кстати, никто не мешает отдохнуть. На секунду подумала об этом Настя и тут же насторожилась. - А разве малышка не должна кричать? – обеспокоенно спросила роженица. Акушерка сильнее сжала ее руку. Медперсонал молчал. Молодая женщина попыталась рассмотреть, что с ее малышом делает одна из медсестер. Но та, повернувшись к роженице спиной, суетилась вокруг ребенка. - Как она? – умоляюще спросила Настя. - Вам нужно отдохнуть. Ребенок не успел принять правильное положение, так как роды преждевременные. У Вас большие разрывы, - обрабатывал роженицу врач. - Что с малышкой? – не унималась Настя. - У нее же все хорошо! – утвердительно заявила молодая мамочка. - Ребеночек раньше времени родился, - повторился врач. – Мы сделаем все возможное. Сейчас Вам нужно о своем здоровье беспокоиться. Пожилая акушерка отпустила Настину руку и принялась убирать вокруг. Молодая женщина закрыла глаза и окунулась в воспоминания. - Я беременна, - с сияющими глазами и сгорая от нетерпения сообщить эту новость своему парню, Настя, наконец-то, дождалась Рому с работы и обрадовала его. Она надеялась, что Рома обрадуется... Они не раз обсуждали эту тему и ее молодой человек знал, что Настя хочет ребенка. Сам он тоже признавался, что мечтает о детях. Но в тот момент будущий папочка только растерянно улыбался. Это она потом случайно наткнулась в телефоне на его переписку с мамой. Где свекровь убеждала сына, что его девушка корыстная провинциалка. «Вот увидишь, не пройдет и месяца, как она заявит тебе, что беременна!». Эти слова постоянно стояли у Насти перед глазами. Свекровь, как накаркала, действительно в итоге так и получилось. И только после свадьбы девушка поняла, какая ее свекровь на самом деле. Улыбающаяся напоказ и склочная у нее за спиной. Но муж виду не подавал. Конечно, Настя видела, что ребенок не входил в его планы на ближайший год. Тем не менее, он мужественно принял эту новость и смирился с этим. Он будет хорошим папой, была уверена Настя. Но эта вода, которая лилась из уст его мамы, отравленная ее материнской ревностью, постепенно подтачивала любовь сына. Рома все чаще задерживался на работе, меньше внимания уделял жене. Настя чувствовала, как ему тяжело и старалась окружать его заботой. Конечно, иногда было настолько обидно, что хотелось швырнуть тарелку о стену или накричать на мужа. Но, понимая, что этим ничего не изменишь, она замыкалась в себе, ссылаясь на плохое самочувствие или усталость, уходила в комнату и тихонько пела песню про доброго ангела мира. Покойная мама всегда говорила дочери, что если хочешь изменить мир, начни с себя. Все 7 месяцев беременности Настя старалась изменить себя. Девушка верила, что их малыш будет ангелом, который принесет мир, и отношения со свекровью наладятся. И сердце пожилой женщины растает. Она примет ее в свою семью и перестанет настраивать против нее сына. После всех процедур Настю отвезли в палату. Акушерка помогла ей перелечь на больничную койку и поправила подушку. - Почему мне ее не приносят? – спросила Настя. - Ты не волнуйся, детка, - улыбнулась женщина. – Малышка в надежных руках. Насте казалось, что целая вечность прошла. Внутри нее была пустота, никто не шевелился, не билось маленькое сердечко. За время беременности она так привыкла, что с ней рядом маленький человечек. А сейчас ничего этого не было. Она с надеждой смотрела на эту пожилую женщину, которая, видимо, к каждой роженице была так добра. Всех называла ласково или по имени, или деточка, или доченька. Если бы не она, Настя не выдержала бы напряжения. Вскоре в палату зашел врач. Строгий и напряженный. Акушерка, поспешила удалиться. - Вы уже дали имя новорожденной? – спросил доктор, стараясь не смотреть пациентке в глаза. - Зоя, - быстро выкрикнула Настя. – Зоенька. - Мне очень жаль. Мы ничего не смогли сделать. Зоя не выжила. - Почему не смогли? Что это значит? – Настя пыталась заглянуть доктору в глаза. сказать: «Вот же я, здесь. Вы что-то перепутали. Это ведь не мне Вы хотели сказать…» - Примите соболезнования, мы… Дальше она не слушала, молодая мама начала кричать. Она 7 месяцев держалась. Терпела и надеялась на это маленькое чудо, которое принесет в ее мир и в ее семью радость. Ей хотелось кричать, когда она прочитала переписку свекрови с мужем, когда она слышала, как свекровь говорит с сыном о ней: «Как там эта? Твоя девка, эта потаскуха…». Все 7 месяцев она молчала. Все это можно было перетерпеть. Ради этого чуда… - Почему мне ее не приносят? – дрожащим голосом спросила девушка, как только перестала кричать. - Я хочу ее видеть! – по щекам Насти катились слезы. – Вы мне не показали ее. Разве маме не должны показать ее ребенка, когда он родился? - Девочка была очень слаба… - А сейчас? – не унималась молодая женщина. - Сейчас она что? - Она умeрла, мы все что могли сделали… - Я могу ее увидеть? - Девочка… - начал врач. - Принесите мне ее! – перебила его безутешная мама. Как не уговаривал ее доктор, что это тяжело для нее будет, молодая мама не соглашалась с его доводами. Ей нужно было увидеть свою дочку. Хотя бы попрощаться должна она с ней. Она не может позволить, чтоб у нее просто отобрали частичку, которую она с таким нетерпением ждала. Через несколько минут ей принесли маленький сверток. Медсестра протянула мамочке ее бездыханного ребеночка. Врач с медсестрой переглянулись. Другие две женщины, что были с ней в палате, отвернулись от соседки и тихонько плакали. Настя аккуратно взяла свою малышку. Она была еще теплая. Сморщенный комочек ей казался похожим на светлого ангелочка, который вытащил ее из той бездны, в которую она падала. Молодая мамочка прижала малышку к себе и закрыв глаза, запела: Поднимая крылья, воспевая жизнь, Сказки станут былью, устремляясь ввысь. Милосердный ангел с пламенем в груди Вдруг протянет сердце: «На, - бери!» Доктор и медсестра опустили глаза вниз. А мамочка, с улыбкой и слезами на лице тихонько продолжала петь. Ее тонкий голос, эхом ударяясь о стены палаты, звучал в абсолютной тишине. Никто не решался пошевелиться и заговорить. Молодая девушка, закончив, начала петь сначала. Так продолжалось минут пять. В конце концов пожилая акушерка, которая стояла за дверью и слушала, тихонько вошла в палату. Подойдя ближе, она оцепенела на мгновение, а потом начала дергать доктора и медсестричку, показывая на малышку. Маленькие пальчики слегка пошевелились и девочка сделала вдох. Медперсонал засуетился и Настя открыла глаза. - Божечки мой! – охнула акушерка. - Это невозможно, - растерянно пробормотал доктор. И девочка заплакала. Другие роженицы подскочили к Настиной кровати и изумленно смотрели на это чудо. Малышку забрали для осмотра. А молодая мама, обессиленная, заснула с улыбкой на лице. Всю беременность она разговаривала со своей малышкой. Пела ей песню и любила ее всем сердцем. Несмотря на негатив вокруг, она старалась окружить свою малышку любовью. Зоя, имя, которое в переводе с греческого означает жизнь, чувствуя любовь мамы, боролась за свою жизнь. Между ними была невидимая связь, которая с каждым днем привязывала их друг к другу. Может этим мама и спасла свою девочку, дав ей шанс родиться на Земле. Тоненькие ниточки, которые с каждым днем становились все прочнее, связали их, чтобы вместе пройти свой путь на Земле. Девочка быстро пришла в норму. Мужу со свекровью показали малышку, пока Настя спала. Когда к вечеру они пришли в палату к молодой мамочке, девушка почувствовала, что что-то изменилось. В первый раз свекровь ее обняла и в глазах ее блестели слезы. Конечно, она не призналась невестке в своих действиях за ее спиной, она была гордой женщиной, но теперь ее улыбки были искренними. Зоя была похожа на папу. Этот маленький ангел действительно пришел с большим пламенем в груди, которое согрело не только ее маленькое сердце, но и растопило лед в сердце бабушки. С рождением Зои мир вокруг нее стал добрее... Юлия Бабинская в группе #ОпусыиРассказы

Маринка водить машину не умела. Да и зачем ей? За рулем всегда муж, ее дело – штурманское, вовремя сказать, куда ехать надо. Так и распределялись у них роли, пока не случилась авария. Да нет, так-то ее муж хорошо водил машину, нарушений не допускал. Не на дороге случилась авария, а в жизни. Вдруг начались у них в отношениях какие-то неполадки. Ну, словно как в машине бывает – не то карбюратор барахлит, не то резина поизносилась. Стала как-то их семейная машина то тормозить, то пробуксовывать, то дергаться на ровном месте. А потом и вовсе встала как вкопанная. Как будто бензин кончился! Маринкин муж объявил ей, что все, мол, прошла любовь, пришла рутина, надоело все, и он уходит. Навсегда. К маме. Такая вот авария. Маринка просто остолбенела и впала в ступор. Как так – «к маме»? Почему уходит? Ведь столько лет вместе прожили, вроде все хорошо было, и достаток, и деток вырастили, и дорога впереди виделась ясной, накатанной. И все жизненные ухабы-рытвины они до сих пор как-то преодолевали, а теперь вот на тебе – «прошла любовь». Ну как так? Ну конечно, Маринка попыталась что-то сделать. Поговорить, объясниться, может, изменить что-то. Ну, как на другой бензин перейти, что ли? Или тюнинг сделать… Но ничего из этого не вышло: муж ее не слушал и стал уже вещи свои к маме перевозить. Решил твердо, стало быть, поменять семейную машину на что-то более современное. У Маринки просто руки опустились. Если бы у него другая женщина появилась – еще хоть как-то понятно было бы. В женских журналах всегда множество советов есть, «как Его удержать», «как отвадить разлучницу», и все такое прочее, что можно было бы в жизни применить. А тут – «к маме»… Мама его Маринку никогда не жаловала, все губы поджимала. Так что не союзник она, и ни в одном журнале советов не найдешь, как быть в таком вот случае. Все, конец. Авария! Транспортное средство восстановлению не подлежит… В общем, ушел муж. И машину забрал. А Маринка и не возражала – она же все равно водить не умеет, на что ей машина, зачем? Вот так и гараж опустел, и семейное гнездышко. Бродит Маринка целыми днями из угла в угол и не знает, чем заняться. Готовить не надо, стирать тоже, хлопот поубавилось, и ехать не на чем, да и некуда. Дети уже взрослые и самостоятельные, у них своя жизнь. А Маринка осталась, как говорится, без руля и без ветрил. И уже подумывала, что ей самой на свалку пора, но тут… От скуки и отчаяния полезла она в Интернет, зашла на какой-то женский сайт и описала свою беду. Так, мол, и так, осталась одна, вся в непонятках. Вроде жили-не тужили, муж за рулем, я при нем штурманом, а теперь ни руля, ни мужа. И как из этой ситуации выруливать – совершенно непонятно. На ее крик души много кто откликнулся. Но советы они давали какие-то невнятные: кто советовал наказать, кто отомстить, кто забыть… А вот один совет ей в душу запал. Уж очень он выделялся из общей массы. БЕЗ РУЛЯ НЕ РАЗРУЛИШЬ. СРОЧНО НУЖНО ПРИОБРЕСТИ РУЛЬ! – вот такой был совет. И ник у этого пользователя было необычный. Птицефея Симороновна – вот как ее звали. Маринка сразу представила себе эдакую полную деревенскую бабуську, птичницу в третьем поколении, носительницу опыта и народной мудрости. Ясное дело, Маринка сразу ей написала, и завязалось у них общение. - А где же мне руль взять? Машина-то у мужа, — написала она. - Известно где. Иди в автомобильные магазины и присматривай. Да сразу не покупай, повыбирай сначала. Маринка в таких магазинах сроду не бывала. Это потому что ни в рулях, ни в прочих автомобильных деталях не разбиралась – все муж приобретал. А тут собралась и пошла. Ой, глаза у нее просто разбежались! С только всяких штуковин непонятных, железяк всяких… Но она честно все осмотрела аж в трех автомобильных магазинах. Вернулась домой и пишет: - Рулей много, и все разные. А как свой выбрать? - А каким тебе рулить приятнее будет? Тот и бери. Руль, он ведь как родной мужчина. Он тебе нравиться должен, тогда сладится у вас. - А может, какой подешевле? – спрашивает Маринка. - А ты что, на дешевых мужиков разве западаешь? – отвечает ей Сипороновна. – Не экономь на себе, дорогая. Жизнью рулить – это тебе не двухколесным самокатом управлять. Какой руль, такая и жизнь! - Это точно, — вздохнула Маринка, махнула рукой и купила себе самый красивый руль. Дорогой – страсть, но зато он ей нравился. Ну нравился – и все тут! Продавец пытался ей какие-то вопросы задавать, но она ничего не поняла и наврала ему, что в подарок покупает. Ну, он и отстал, а ей только того и надо. Пришлось такси взять – а то с рулем в общественном транспорте ехать было как-то неловко. - О, какая серьезная вещь! – похвалил таксист. – Для вашей машины? - Ага, — пролепетала Маринка, молясь, чтобы он не стал еще вопросы задавать. А то ей и сказать-то нечего. Но он и не задавал, только посматривал уважительно всю дорогу. - Купила. И что теперь? – просигналила она Птицефее. - А теперь начинай рулить потихоньку, — отписала та. – Можешь ситуации разруливать, можешь вираж заложить, можешь поворот судьбы сделать. Только осторожно! Потренируйся сначала. Ты ж водитель начинающий… Маринка сама себе удивляется – ну что за ерундой тетка занимается? – но рулит. Уж очень он приятно в руки ложится, руль-то… Такой солидный, но не тяжелый совсем. Как тут и был, как будто она с рулем родилась. - А как ситуации разруливают? – это она Птицефее пишет. - А ты что, машину не водишь? Надо бы научиться, — отвечает ей Симороновна. – А то когда рулишь, как Бог на душу положит, тогда и аварии случаются. Маринка подумала – и записалась на курсы вождения. А чего ей делать ,времени свободного куча, да и наличие руля в доме как-то мотивирует… Поначалу боялась ужасно, но инструктор ей попался толковый, знающий, он все ее комплексы как-то обошел и первичные навыки вождения дал. А Маринке вдруг показалось, что она и раньше рулить умела. Конечно, дома-то уже натренировалась со своей игрушкой. Инструктор Маринку хвалил, говорил, что способная. А ей-то как приятно было! Ездить Маринке понравилось, и рулить тоже. Дома со своим рулем тренируется, а в автошколе – с настоящим. И так уже ей хочется, чтобы и у нее своя машинка была! Ведь скоро она уже права получит, а где их применять? Не в трамвае же? - Ой, как я хотела бы авто-леди стать! – набирает она в переписке. - Так в чем же дело? - Так и денег нет, и права еще не получила. - А ты не жди! Иди, присматривай себе машину, а дома бери свой руль и рули по направлению к ней. Поняла? - Поняла. А что, подействует? - А ты об этом не думай, ты просто рули! – советует Птицефея. Маринка поехала на авторынок, где с рук машины продают. Ходит, машины рассматривает, с продавцами общается. Маринка ученицей старательной была, много что полезного от инструктора почерпнула. Теперь она уже могла поговорить на их языке, кое-что понимала. Но вот так взять и купить машину самостоятельно – нет, это ей пока боязно было. Одна машинка ей сильно понравилась, просто до ужаса! Маленькая такая, синего цвета «металлик», на жука похожая. Стоила она не то чтобы много, но и немало. Таких денег у Маринки не было. - Присмотрела одну. Очень понравилось. Только купить я ее не смогу, денег нет, — призналась она Симороновне. - Денег нет у тебя в голове, а в мире их предостаточно. Набери ка в «Поиске» симорон-деньги, и начинай их приманивать. - А симорон – это кто? - Это мой папа. По совместительству и мама, — отвечает Птицефея. — Ты не спрашивай, ты делай! Набрала Маринка эти слова – а по такому запросу столько всяких материалов обозначилось! Она читает – и ей смешно: ну как такая чепуха может деньги приманивать??? Но решила попробовать – чем черт не шутит??? И что вы думаете? Заработало! Стали деньги к Маринке слетаться, как птички к кормушке. - А вдруг машинку раньше купят, чем я деньги соберу? – спрашивает она Птицефею. - А ты рули, рули! Вырулишь как раз в нужное место и в нужное время! Есть у Симорона такая присказка: «Нас устроит любой результат. Особенно другой!». Ты его на вооружение возьми, и увидишь, как жить легче станет! - Ох, дела! – дивится Маринка, но все инструкции выполняет. Про аварию свою и не вспоминает – не до этого ей, ведь столько сделать надо! И как раз когда она права получила, вскоре у нее день рождения случился, ей как раз 45 стукнуло. Все ее детки приехали и подарок сделали. Вскладчину. - Ты у нас мама и бабушка современная, вождение вот освоила, молодец просто, гордимся тобою! Мы тут посовещались и решили, что тебе машина нужна. А это наш скромный первый взнос на будущую машину! И конвертик ей вручили. Маринка после прикинула, своих добавила и взяла кредит – теперь на все хватает. Только вот как бы проверить, насколько машинка ей подходит? Новых аварий в своей жизни она не хотела. - А я руль с собой возьму! – решила Маринка. – Будет мне и талисманом, и консультантом. И поехала прямо с рулем! Смотрит, стоит она, родимая, ее дожидается. А продает ее мужчина, такой немолодой уже, приятный во всех отношениях. - Ох, я смотрю, вы со своим рулем, — восхитился он. – А откуда вы знаете, что он к этой марке подойдет? - А это как Золушкина туфелька, — пошутила она. – Не подойдет – другой машинке примерим. - Первый раз вижу женщину, которая к рулю машину подбирает, — удивился мужчина. – Какая вы… оригинальная! А вы сами водите? Может, хотите тест-драйв произвести? - Обязательно хочу, — обрадовалась Маринка. – А то нам ведь с ней долго жить придется. Хозяина, конечно, на пассажирское сиденье пригласила. Вот поездили они по окрестностям авторынка, он еще больше изумился: - Да вы водите просто как ас! Никогда не думал, что женщины так с машиной сливаться могут. Наверное, большой опыт за рулем? - Большой, ох, большой! – засмеялась Маринка. – Ни дня без руления. В общем, машинке Маринка тоже понравилась, и решили они узаконить свои отношения и жить вместе. А дальше они с хозяином отправились документы оформлять. Оказалось, что это он старую машинку продает, а сам себе новую купил – большую, серебристую. И домой они отправились уже на двух автомобилях, каждый на своем. А хозяин бывший так Маринкой увлекся, что пообещал ей подарить все запчасти к ее машинке просто так, из хорошего расположения. Для этого они телефонами обменялись и о встрече договорились. А потом случилось такое. Едет однажды Маринка на своем синем чуде, жизни радуется. На работе оклад повысили и премию дали, вечером – свидание намечено с тем самым мужчиной, у кого она машину купила, мотор работает – как кошка мурлычет, все у Маринки хорошо! Недаром говоря, что в 45 – баба ягодка опять, особенно если у нее в голове симоронский ветерок веет. Его еще Ветром Перемен можно смело назвать, кто симоронить пробовал – тот знает. И тут на перекрестке рядом с ней в соседнем ряду – кто бы вы думали? Муж ее бывший. На той самой знакомой машине, что до их жизненной аварии общей была. Муж ее тоже увидел и аж рот открыл. И на лице его такое выражение, словно он привидение узрел. Конечно, разве после таких аварий, что у них случилась, женщины могут ТАК выглядеть? Нет, они обычно увядают, опускают руки, доживают себе тихо свой век на воспоминаниях о минувшем счастье… Внуков нянчат да пенсии ждут. А тут… И эта супер-пупер-авто-леди – его бывшая??? Не может быть! Все это промелькнуло на его лице, как кадры на кинопленке. А Маринка ему улыбнулась, помахала, дождалась зеленого – и рванула туда, в новую жизнь, где перед ней открыто сто дорог, и все новые и интересные, и главное, что она сама за рулем, и едет не туда, куда везут, а туда, куда хочется! Эльфика

Бабе Кате пора было помирать. Она сама это знала, чувствовала. Но каждое утро, сотворив короткую молитву и, договорившись с Богом, начинала торговаться со Смертью. Проводила разъяснительную работу. Просила повременить – ещё бы годков семь, чтобы Надюшка закончила школу. К тому же через семь лет бабе Кате исполнялось 90 лет, цифра солидная, красивая, и помереть не жалко. Правнучка Надюшка – высокая, худая, с непомерной длины пальцами на руках и ногах, она походила на бабушку свою, Василису, дочку бабы Кати. От этого неуловимого и обезоруживающего сходства иногда перехватывало дыхание: наклонила голову, хлебнула чай, поправила косу, почесала нос, чихнула. Баба Катя замирала и от любви, и от восторга перед непонятным этим природным механизмом наследования людских штрихов. Абсолютно счастлива баба Катя была недолго – после рождения Василисы и до её замужества. Эти 20 лет безоблачного, хоть и трудного, счастья и наполненности каждого дня затерялись в долгой жизни. Но баба Катя часто это время вспоминала. И была она тогда, конечно, не баба Катя, а Екатерина Сергеевна, молодая красивая женщина, заведующая поселковым детским садом. Жив был муж Иван, комбайнёр, отличник труда, щедрый на ласку и острое слово мужик. Работы было много – и дом строили, и в колхозе работали, и две коровы держали. Но баба Катя, думая о молодости, вспоминала только модные туфли на невысоком каблучке, с пряжкой, платье нарядное в крупный пышный цветок, Ивана с губной гармошкой, сидящего на крыльце субботним вечером после бани, цветущую яблоню под окном и маленькую #опусы Ваську, неуклюже шлёпающую в калошах через двор к летней кухне. Василиса вымахала в длинношеею и длинноногую девицу, грациозную и неторопливую, как породистая кобыла. Но наивную и лишённую хоть какой-то житейской хитрости или изворотливости. - Простодырая ты, Васька, как есть простодырая, - говорил Иван, - быстро на такую дуру умник найдётся. И он нашёлся. В 19 лет Василиса, учившаяся в институте в городе, объявила, что выходит замуж. Приехала сразу с ним – нахальным, громким, весёлым, курившим без перерыва самокрутки. Звали будущего зятя Василием, и совпадение имён – Василиса и Василий – веселило его невероятно. Каждую шутку будущая жена поддерживала тихим, но искренними смехом. Родителям невесты Василий не понравился. «На кота, который сожрал чужую сметану, похож», - говорила Катя. «Прохвост», - считал Иван. Но вскорости оказалось – алкоголик. Через полгода после скромной свадьбы родилась у Василисы с Василием дочь Тамара. Шустрая, глазастая девчонка. Вырвавшаяся в гости к дочери Катя застала страшную картину: зять валялся поперёк маленькой общажной комнаты и храпел, Василиса, кое-как одетая, явно только проснулась и потирала опухшее лицо, пытаясь перед матерью обрести хоть какой-то человеческий вид. По невероятно грязному полу ползала голая и давно не мытая Тамарка. Катя осмотрелась, заглянула в стоявшую на плите кастрюлю, в той оказался самогон, заметила на стене не особо пугливых тараканов. И, кое-как найдя одежду для внучки, забрала ту с собой. «Проспишься – заберёшь ребёнка», - сказала дочери и сдержалась, чтобы не ударить её. Следующие несколько лет запомнились изматывающими приездами Василисы из города – то пьяной, то трезвой, то устроившейся на работу, то бросившей работу и отчаянно нуждающейся в деньгах. Баба Катя, которая к тому времени сжилась с этим сочетанием слов (Тамарка «бабакатила» по сотне раз за день), плакала и умоляла дочь бросить своего Василия. Та мотала головой упрямо: нет, люблю. Умоляла не пить, Василиса говорила: «Пусть ему, паскуде, меньше достанется». Тамарку несколько раз родители пытались вернуть в город и в свою жизнь, но неизменно баба Катя забирала ребёнка назад. Пока девочка жила без её надзора, она не могла ни спать, ни есть – представляла себе голодную #опусы Тамарку и валяющихся в пьяном мареве родителей. Внутренности выворачивало от беспокойства и тоски. В школу внучка пошла в посёлке, так и определилось само собой место её постоянного жительства. И, вроде бы, всё то же – Катя с Иваном работали, было им едва за 50, Тамара ходила в школу и успевала почти по всем предметам. Но чёрная ненависть к зятю, затянувшему в свою бездну непутёвую Василису, регулярные приезды дочери, которая превратилась в свои тридцать с небольшим в дряхлую некрасивую старуху с потухшим взглядом, и самое главное – тоска внучки по родителям – всё это мучило бабу Катю. Словно не давало полностью вдохнуть. По вечерам она разговаривала с Богом, как умела. Просила его «решить вопрос», облегчить её, Катину, маяту. Сделать так, чтобы Василиса рассталась со своим благоверным и бросила пить. Бог решил вопрос на своё усмотрение. Василий и Василиса ограбили соседа-пенсионера, ветерана войны! Ещё и избили дедка так, что тот преставился через неделю в больнице. Супруги получили разные сроки и расстались навсегда: Василий через год умер в тюрьме от цирроза печени, а Василиса следующие 10 лет своей жизни провела в колонии, а куда делась после освобождения – никто не знал. В жизни родителей и дочери она больше не появилась. Баба Катя украдкой плакала весь тот месяц, что шёл суд. Но никому не призналась – да и себе не сразу – что за горем маячило облегчение. Но передышка была короткой, всего-то пару лет. А потом заболел Иван. Сначала просто худел, серел, чах и сгибался. Когда баба Катя уговорила упрямого мужа доехать до врача в городе, оказалось, что уже не спасти. Но и тут Бог присмотрел за Катей: Иван умер быстро и безболезненно, дома, лёжа на своей кровати, глядя на старую яблоню, которая словно для него цвела в ту весну буйно и отчаянно Осталась баба Катя с Тамаркой-школьницей. Продала корову, заколола свиней, оставила только кур да гусей. В год её шестидесятилетия внучка окончила школу и поступила в тот же институт, который так и не осилила её мать. Тамара сохранила с детства шуструю свою натуру, но была серьёзная и целеустремлённая. Училась лучше всех на курсе, дисциплинированно приезжала в родной дом раз в месяц, увозила, а точнее сказать – еле утаскивала – с собой сумки с едой. В беспросветные жуткие 90-е годы Катя сделала всё, чтобы внучка её была сыта, хорошо одета и выбилась в люди. Ни о какой пенсии и не помышляла, продолжала заведовать детским садом, хватку не теряла. Разваливался колхоз, рушилась страна, нищала деревня, но баба Катя видела впереди светлое будущее своей внучки и уверенно шла на этот ориентир. После окончания института Тамара поступила в аспирантуру, дневала и ночевала в лаборатории, продолжала жить в институтском общежитии. И если бы не бабушка, нищенствовала бы аспирантка и младший преподаватель кафедры органической химии Тамара Васильевна. Баба Катя, с трудом вставая утром с кровати – не гнулись локти и колени – и лишь к обеду расхаживаясь, продолжала вести свои переговоры с Богом. Вот защитит Тамарка кандидатскую, станет получать больше – и можно помирать. Глядишь, и мужика себе найдёт, - добавляла она и крестилась быстро, словно скрывая от пустого дома свои неумелые молитвы. Тамарка защитила кандидатскую и на радостях свозила бабушку в Москву. Шумная, грязная, спешащая огромная столица совершенно очаровала бабу Катю. Стоя на Красной площади, она крестилась и кланялась сразу и Собору Василия Блаженного, и Спасской башне, и Мавзолею. Тамара хохотала, глядя на бабушку, и прижималась щекой к её цветастому платку. «Рановато помирать, однако, - заключила баба Катя, когда возвращались домой. – Ничего не видела, считай, может, ещё что ещё и успею поглядеть». «Конечно, рановато, - горячо поддерживала свежеиспечённый кандидат химических наук, - тебе ещё правнуков надо дождаться!» Но и с мужем, и с правнуками для бабы Кати Тамарка тянула. Нет мужиков нормальных, говорила она в свои по-прежнему дисциплинированные регулярные приезды в посёлок. Баба Катя тяжело вздыхала: ну как тут помереть, дитё совсем одно на свете останется. Было ей уже за 70, но она по-прежнему работала в своем детском саду и с удовлетворением отмечала, что заменить её некем. А потом Тамарка приехала с пузом. Румяная, с округлившимися щеками и щиколотками, хорошенькая до невозможности. «Рожу для себя, баб Кать, - сказала твёрдо, - мне уж тридцать почти, куда тянуть». К внучкиным родам Екатерина Сергеевна спешно ушла на пенсию и пустила под нож последних кур, чтобы по первому зову сорваться в город на помощь. Специально для этого Тамарка купила ей мобильный телефон. В последние недели перед рождением правнучки баба Катя держала телефон всегда в руке, даже спала с ним. *** Телефон действительно позвонил, и незнакомый мужской голос попросил приехать в роддом. Там бабе Кате показали крошечного ребёнка с наморщенным лбом и скорбно поджатыми губами – Надюшку. Тамара умерла от открывшегося во время родов кровотечения, но успела дать дочке имя. Отбив младенца у государства (чтобы показать свою дееспособность и энергичность, пришлось даже устроить в маленькой комнатке опеки большой скандал), баба Катя через две недели забрала правнучку домой. Тамарку записала матерью, а покойного мужа – отцом. #опусы Получилась целая Надежда Ивановна. Так в 73 года с розовым тёплым кульком в руках она поняла, что помирать опять никак нельзя. И что Бог, пожалуй, на сделку уже может и не пойти. Пора договариваться со Смертью. То, что старуха с косой ходит кругами вокруг её дома, баба Катя не сомневалась. За последние 5 лет одна за другой умерли соседки – давние подружки, и даже кое-кто из их детей уже отбыл на тот свет. У бабы Кати тоже болело то одно, то другое, и частенько кружилась по утрам голова, и пальцы на руках уже почти не сгибались. Но сдаться – означало обречь Надюшку на абсолютное вечное одиночество и взросление в детском доме. Такого баба Катя позволить не могла никому – ни себе, ни Богу, ни Смерти. Снова купила цыплят и козу. В третий раз начала жизнь заново. Правнучка росла быстро, дни мелькали перед бабой Катей, как калейдоскоп, складываясь в года. Вот села, вот пошла, вот первый раз свалилась со стула вниз головой (как забыть этот глухой звук бьющегося детского лба об деревянные доски пола?), вот заговорила. Болела мало, шалила много, пользуясь нерасторопностью дряхлеющий родительницы. В школу Надюшу баба Катя отдала в неполные семь лет – торопила время, хотела успеть, дотянуть девчонку до выпускного класса. Та училась средне, но без двоек, любимым предметом была «технология», которую баба Катя по привычке называла «домоводством». Надюшка действительно уродилась домовитой, унаследовав эту черту, рассуждала баба Катя, от предков по неизвестному ей отцу. Она освоила всю домашнюю работу годам к десяти. Пекла тончайшие кружевные блины, мыла полы, доила козу, быстро и пританцовывая окучивала несколько рядов картошки, которую они садили. Копала тоже одна, к старшим классам уже и без руководства прабабки. Та всё чаще чувствовала себя беспомощной и бессильной, хотя каждое утро вставала с кровати и находила себе занятие дома или в огороде, но днём всё чаще сидела, разминая ставшие деревянными пальцы. Каждый день баба Катя мысленно считала месяцы до окончания Надюшкой школы. Ждала этого дня, чтобы, проводив девчонку в город, в большую жизнь, тихонько помереть. Но Надюшка, окончив школу, решила никуда#опусы не уезжать. «Куда я от тебя, баб Кать?» - говорила. Ни об институте, ни даже о техникуме и думать не хотела, отмахивалась. Погуляв лето после школы, устроилась нянечкой в тот же детский сад, в котором проработала всю жизнь прабабка. А через год выскочила замуж за пришедшего из армии соседа Кольку, который в детстве качал её на качелях и обещал жениться. Женился. 95-летие Екатерины Сергеевны праздновали, казалось, всем посёлком. Не было тут человека, которого юбилярша не помнила бегающим в сад малышом. Даже главу посёлка, который вручал грамоту и скромный конверт долгожительнице, баба Катя называла не иначе как «Богдашкой», а Богдашка сам уже был дед. Виновница торжества уже почти не ходила, но ум её оставался совершенно ясным и порой сетовал на капитулировавшее перед возрастом тело. Стол накрыли большой, народу было много, бегала вокруг стола Надюшка – после родов поправившаяся, но не потерявшая изящности и величественности в повороте головы. Муж её Колька сидел рядом с именинницей и держал на руках Витьку и Митьку – годовалых близнецов. Баба Катя время от времени гладила мальчишек по пушистым макушкам и по гладким розовым ладошкам, щекотала их. Близнецы одинаково морщили носы и смеялись. Юбилярша была с гостями до самого конца застолья. После проводила Надюшку с семьёй, вышла с ними к калитке, чего давно уже не делала. Расцеловала правнучку, поцеловала ладошки #опусы Витьки и Митьки, умаявшегося Кольку ласково потрепала по щеке. «Баб, завтра заскочу с утра», - пообещала Надюшка и на секунду прижалась щекой к бабушкиному виску. Баба Катя постояла у калитки, смотрела вслед удаляющимся фигурам, пока они не скрылись в проулке. Подняла глаза: небо было закатное розовое, красивое, бездонное. Потом добрела до дома, тяжело поднялась по ступеням крыльца, на котором полжизни назад Иван играл ей на губной гармошке. Прошла в дом и не раздеваясь легла в постель. «Устала я, Боже, - сказала в потолок, - устала и состарилась. Нечего мне больше желать. Спасибо, не подвёл ты меня, Отче». Серело небо, темнело в замершем доме, только тикали часы. Баба Катя лежала и с облегчением чувствовала, как к порогу её дома, мягко ступая, подходит другая старуха – гораздо более древняя, чем она сама, мудрая и милосердная. конец #опусыирассказы (с)

15 лет на диване. История девушки, у которой родители украли жизнь 3 января 2022 года работники скорой Луизианы прибыли к 36-летней Лейси Эллен Флэтчер. Медиков вызвали родители женщины, проживающие с ней в одном доме. Когда парамедики нашли Лейси Эллен сидящей на продавленном диване, они пришли в ужас. Взрослая истощенная женщина сидела вертикально в собственных экскрементах, частично провалившись в дыру в диване. Было похоже, что она не вставала с него много-много времени. К сожалению, врачам ничего не оставалось, как констатировать смерть пациентки. Но позже в отчете будет фигурировать факт, что до прихода медиков Лейси не было в живых от 24 до 48 часов.