Опусы и рассказы

Рождённая на стыке веков 44 глава Автор: Шаира Баширова Прошло лето, сентябрь радовал прохладой и спелыми ягодами и фруктами. У Гульнары начались занятия, мы с Дашей приступили к работе, взяв новых учеников. Мухаббат тоже вышла на работу. Мирза молчал, а я не спрашивала ни о чём. Тревога ушла, да и не до неё было. Кольцо с рубином, я припрятала для Анны, в ожидании Абдуллы, всё надеялась, что они наконец приедут. Написала ему письмо, но ответа пока не было. Кольцо и серьги с бирюзой я всё таки надела, то ли искушение было, то ли Даша уговорила. Гульнара училась в школе, где я работала, она не снимала мой подарок, ни с ушей, ни с пальцев. Началась работа, которую я очень любила, я смотрела на лица первоклашек, любопытные, чистые взгляды, в них было столько жизни и жажды к знаниям. Это радовало и отвлекало от грустных мыслей, я с головой ушла в работу. Несколько женщин, моих коллег, увидев набор из бирюзы, с интересом разглядывая серьги и кольцо, восхищались изящной работой ювелира. - Халида Абдуллаевна, у Вашей дочери тоже очень красивые серьги и кольца. Неужели богатый родственник появился? - спросила Лидия Сергеевна, педагог биологии и ботанике в младших классах. В её глазах я увидела зависть. - Нет конечно, какой родственник? Просто лежали дома, носить не хотелось, потом муж умер, не до них было, - ответила я. - Конечно, - ответила Лидия Сергеевна. Тогда меня её слова немного насторожили, но значения я им не придала. После того случая, прошло две недели. Однажды, в класс вошли двое мужчин в штатском. Без стука, без спроса, вошли и подошли ко мне. Тяжёлое чувство овладело мной. - Рахматова Халида Абдуллаевна? - спросил один из мужчин. Я поднялась и видимо побледнела, закружилась голова и я покачнулась. - А что это Вы так испугались? Или у Вас есть что скрывать от правосудия? - спросил мужчина. - Мне нечего скрывать от правосудия, жарко, голова закружилась. Я Рахматова, а что случилось? - заставляя себя быть спокойной, спросила я. - Вопросы здесь задаю я, а Вы должны на них отвечать, - повышая голос, сказал мужчина. Я промолчала и хотела сесть на место, но мужчина так на меня посмотрел, что я застыла на месте. - Вы, кажется, провели в лагере семь лет? - спросил мужчина. - Прошу Вас, только не при детях, - взмолилась я. - Да, Вы правы. Идите за нами, - сказал мужчина. - Дети, на сегодня занятия закончились, сейчас к Вам зайдёт пионервожатая, а мне нужно идти, - сказала я, глядя на испуганных детей. Я вышла следом за мужчинами и заглянула в девятый класс. Дочь просить я не хотела, чтобы не впутывать её в это дело. - Валентина Ивановна, мне нужно уйти, разрешите Верочке с моими детьми посидеть, пока за ними родители придут, - попросила я учителя по литературе и русскому языку. - Да, конечно, Халида Абдуллаевна, а что случилось? - спросила Валентина Ивановна. - Ничего. Просто плохо себя чувствую, - ответила я и быстро закрыла дверь. Из класса вышла Вера, одна из лучших учениц школы и прошла в мой класс. Я подошла к мужчинам, они стояли возле окна в коридоре. - У нас санкция на обыск в Вашей квартире. Поехали, - сказал тот же мужчина, с тяжёлым взглядом, из-под густых бровей, с вытянутым, неприятным лицом, в чёрном плаще и чёрной шляпе. Я молча пошла за мужчинами, предательски зазвонил звонок, оповещающий о конце урока. Меня провожали взгляды учителей, кто смотрел с сожалением, кто с удивлением. Что меня заставило посмотреть на Лидию Сергеевну, я не знаю, но она стояла возле двери своего класса и улыбалась. Я гордо подняла голову и не останавливаясь, прошла мимо неё. К счастью, меня не увидела Даша, иначе она могла вмешаться, а этого допускать было нельзя. Во дворе школы, возле парадной двери, стоял УАЗик, мне открыли заднюю дверцу и я быстро села в машину. Подъехав к дому, я боялась, что возле подъезда, как обычно, сидят соседки. Две старушки испуганно смотрели на меня и на мужчин. - Халида, дорогая... что случилось? - спросила одна из женщин. Я молча прошла мимо них и войдя в подъезд, поднялась в свою квартиру. Пройдя в комнату, я и садиться не стала, просто встала у двери и облокотившись о косяк, молча наблюдала, как мужчины всё в квартире переворачивают вверх дном. Но конечно же, они ничего не нашли. - Как хорошо, что я всё отнесла Мирзе, иначе... О, Аллах! А вдруг они захотят обыскать и их квартиру? - с ужасом подумала я. Кольцо с рубином, я сунула в ножку кровати и завинтила обратно его колёсико. К счастью, мужчины об этом не догадались, хотя они переворачивали в квартире всё, у меня сердце сжималось. - Зачем... зачем я их привезла... Только бы они и к Мирзе не пошли, хорошо, что мы не родственники. Или и того хуже, к Мухаббат, - стучало в голове. Ничего не найдя, мужчины перевернули стулья, которые они сами и побросали. Сев на них, мужчины посмотрели на меня. - И где же Вы прячете золото, Рахматова? - спросил тот же мужчина, видимо главный. Второй всё больше молчал. - Я не понимаю, о чём Вы говорите, - ответила я. - Откуда тогда у Вас и Вашей дочери кольца и серьги? - Муж дарил, когда жив был, мне и дочери, на дни рождения, - ответила я. - Конечно. Калека будет дарить такие подарки. Кого Вы хотите обмануть? - зло сверкая глазами, спросил мужчина. - Этот, как Вы изволили сказать, калека, ногу на войне потерял. Имел ордена и медали, - ответила я, хотя хотелось вцепиться в его редкие волосы и кричать. - Не сметь говорить о моём муже такое! Сам то ты, тыловая крыса, где был, когда фашисты нашу землю топтали? Я едва сдерживала себя, сжимая кулаки. К моему удивлению, мужчина промолчал, а потом вдруг резко встал и посмотрел на своего помощника. - Пошли, лейтенант. Доложим, что ничего не найдено. Видимо, анонимка была написана из зависти. А пару украшений, носить никто не запрещал, - снисходительно взглянув на меня, сказал мужчина. Я поверить не могла, что всё обошлось. Стоя у стены я боялась шелохнуться, чтобы, не дай Бог, они не раздумали уходить. Когда хлопнула входная дверь, напряжение, в котором я была с момента прихода мужчин в школу, немного отпустило. Я сползла по стене и вытянув ноги, села на пол. Закрыв ладонями лицо, я разрыдалась. - Халидочка, дорогая... мы с Каримой волновались за тебя. Кто эти люди, почему они пришли с тобой? - услышала я голос соседки, бары Нюры. Я подняла голову и посмотрела на старушек. Совершенно разные по внешности, одна узбечка, другая русская, неразлучные подруги, жили в этом доме более двадцати лет, угощая друг друга каждый день, как они говорили, чем Бог послал. Быстро поднявшись, в порыве радости, я обняла женщин. - Это однополчане Махсуд акя, пришли проведать меня и Гульнару. Мне на работу бежать надо. Давайте завтра поговорим, - ответила я, загораживая собой вход в комнату. Женщины тут же пошли к выходу, я шла за ними. Быстро закрыв дверь, я спустилась вниз и пошла обратно в школу. Уж очень мне хотелось посмотреть в глаза Лидии Сергеевны. А то, что это она написала анонимку, я не сомневалась. Увидеть меня, она совсем не ожидала. Занятия закончились, все учителя собрались в учительской. Я прямиком подошла к Лидии Сергеевне. Даша с удивлением смотрела на меня, ничего не понимая. - Халида? Ты где была? Я тебя искала, - спросила она. - А ты спроси бы об этом Лидию Сергеевну, которая постаралась упечь меня в тюрьму, - холодно ответила я. Лидия Сергеевна заёрзала сидя на стуле, потому что все посмотрели на неё. - Что это значит, Халида Абдуллаевна, о чём это Вы? - спросила зауч школы, Людмила Михайловна. - А то и значит, Людмила Михайловна, что Лидия Сергеевна не смогла вынести того, что я надела эти украшения, которые многие годы лежали в ящике комода, их мне муж дарил на дни рождения, мне и дочери. Вот, из зависти ли, из злости, я уж не знаю, где я ей дорогу перешла, но она написала на меня анонимку. Что я Вам сделала, Лидия Сергеевна? За что? - крикнула я. Эмоции меня переполняли. - Это правда, Лидия Сергеевна? Правда то, что сейчас сказала Халида Абдуллаевна? Мы же коллектив, как одна семья... как же Вы могли, голубушка, - спросила Людмила Михайловна. Лидия Сергеевна встала со стула и выпрямилась. Все ждали от неё ответа, наступило долгое молчание. - Я не собираюсь ни перед кем отчитываться. Я ничего не писала. С чего это Вы взяли, Халида Абдуллаевна? - надменно сказала Лидия Сергеевна. Я решила взять неожиданностью. - А мне тот мужчина сказал, что анонимку написала, какая-то Данилова, - сказала я, глядя на неё в упор. Лидия Сергеевна побледнела и сжалась. - Я не подписывала письмо, - ляпнула она и тут же осеклась, поняв, что выдала себя. Тут все стали её осуждать, раздавались реплики, которые я уже не слышала. Устало сев на стул, я положила голову на стол, сложив руки. - Лидия Сергеевна, Вам лучше написать заявление об уходе, мы с Вами не сработаемся, - сказала Людмила Михайловна. - Вы не имеете права меня увольнять, тем более, в начале учебного года, - вскинул голову, произнесла она. - Как ты, Халида? С тобой всё хорошо? - спросила Даша, сев со мной рядом. Я подняла голову. - Дома поговорим, - тихо ответила я. - Я Вас не увольняю, но напишу рапорт директору от всего коллектива, уверена, подпишутся все. Вы сами уйдёте, не сможете работать, да и как? С какой совестью Вы сможете ходить среди нас, - звучал в тишине голос Людмилы Михайловны. - Да ради Бога. Больно нужно. Я что, работу себе не найду? Учителя везде нужны, - так же надменно, сказала Лидия Сергеевна. - Не думаю, что такие, как Вы, нужны. Коллектив нужно уважать, а не предавать. А сейчас, выйдете из учительской, у нас нет желания видеть Вас, - стукнув по столу, строго сказала Людмила Михайловна. Ничего не сказав, Лидия Сергеевна, стуча каблуками, вышла из учительской и хлопнула дверью. Вдруг все посмотрели на меня. - Я, пожалуй, домой пойду, - поднимаясь, сказала я. - Да, конечно, идите, Халида Абдуллаевна, утром, как обычно, приходите на работу, - сказала Людмила Михайловна. - У меня занятия закончились, я тоже пойду, - сказала Даша. Людмила Михайловна кивнула головой. - До свидания, до завтра, - сказала она. Мы с Дашей вышли из учительской и спустились вниз. Когда вышли во двор, она схватила меня за руку. - Что произошло, Халида? На тебе лица не было, когда ты вернулась, - сказала она. - Поехали ко мне, Дашка, сама увидишь, - ответила я. И она увидела. Войдя в квартиру и увидев полный беспорядок, она ахнула и растерянно села на стул, на котором совсем недавно сидел офицер из органов. - Но... что тут произошло? Обыск, что ли? - произнесла Даша. - Как видишь, дорогая. Я говорила, не нужно было привозить это чёртово золото. Мы избежали страшной беды. Они ничего не нашли, скажи спасибо, что сейчас не тридцатые годы, иначе и имени бы не спросили. Я уже мысленно прощалась и с дочерью, и с родными. За тебя и за Мирзу испугалась. Но потом подумала, мы же не родственники. Сама не пойму, почему они так быстро ушли. Что я пережила за это время, только Богу известно. И кольцо с рубином я надёжно спрятала. Вот ведь люди... чего им неймётся? Что я ей сделала? Злыдня, - произнесла я, опять заплакав. - Перестань. Давай лучше приберёмся в квартире. Гульнара скоро придёт, не нужно, чтобы она видела этот хаос, - сказала Даша. Я быстро встала и прошла в ванную, чтобы сполоснуть лицо. Потом мы начали уборку. Мы её ещё не закончили, как вернулась с занятий Гульнара. - Мамочка? Вы затеяли генеральную уборку? - спросила она. - Да, дорогая. Вот, Даша пришла помогать, - ответила я. - Надо было меня дождаться. Ладно, я только переоденусь и окна начну мыть. Давно надо было затеять уборку. Какие же вы молодцы, - радостно сказала Гульнара. До самого вечера, мы убирались, мыли, чистили, стирали. Потом сели пить чай, ужин готовить было некогда. - Я сейчас яичницу пожарю, с картошкой, - сказала Гульнара. Но она не успела этого сделать, пришли баба Нюра с бабушкой Каримой. В руках бабы Нюры была кастрюля с супом, в руках бабушки Каримы - тарелка с катламой. - А мы видим со двора, Гулечка окна моет, подумали, что ужин вам готовить некогда. Вот и решили угостить Вас, - мягким голосом пропела баба Нюра. Мы с Дашей переглянулись и рассмеялись. - Как же Вы кстати, баба Нюра, бабулечка Карима! Мы такие голодные, - воскликнула Даша. - Спасибо Вам, дорогие соседи. Садитесь, вместе ужинать будем, - сказала я, указывая на табуретки. - Мы только что поели, ладно... чаю попьём, - согласилась бабушка Карима. - У меня варенье вишнёвое есть и вафли, - радостно сказала я, с нежностью посмотрев на старушек. Поиск глав по хештегу : #ШаираБаширова_опусыИрассказы В день будут выходить по 3 главы. .... Автор Шаира Баширова для группы "Опусы и Рассказы" #опусыИрассказы Копирование и дальнейшее распространение рассказа -защищено авторскими правами и Запрещено ! ! !

КАК НЕВЕСТА ДЕДА ОБВОРОВАЛА - Дед, дай денег на ипотеку ? - попросил внук Вася. - На каку таку потеху ? Васька , у вас там в городе все с приветом што-ли ? - затрясся дед в безвучном смехе - Помнится раньше , на ярманьках всегда без денег потешали. Вася виновато посмотрел на свою невесту Аллочку и развел руками. Та фыркнула и выскочила во двор. - Чего это твоя милка , така недовольная? Потешиться хочет ? Так это и за бесплатно можно сделать . Вот помнится мне , мои любушки , всегда довольны были . Хошь научу ?- подмигнул дед внуку. - Не понимаешь ты ничего , дед. Я у тебя денег на квартиру просил. Мы с Алюнчиком пожениться хотим , а жить негде - с досадой сказал Вася. - Как это негде ?- удивился дед - Вона в нашей деревне пустых домов куча. Выбирай покрепше и живите. Никто и слова не скажет - - Да как ты не понимаешь - разволновался Вася - Аленька ведь городская , со всеми удобствами жить привыкла . А в деревне что ? Вода в колодце , нужник на огороде . Дед , ну дай денег. #опусы Я знаю у тебя есть . Ты же пенсию свою почти не тратишь - заканючил внук. - Чтой ? Говори громче . Не слышу . Совсем слух пропал , дери его за пятку - дед приставил к уху ладошку. Вася психанул и тоже вышел . Знал , что бесполезно . У деда всегда слух пропадал в нужный для него момент. Аллочку он нашёл под яблоней. Та сидела на качелях , которые ещё в детстве соорудил ему дед. - Ну чего там ? Уговорил старого ? Даст денег ?- прищурилась она. - Не - покачал головой Вася - Опять глухим притворяется. Зря мы все это затеяли. Не даст он нам денег , хоть ты тресни - Алла вскочила с качелей и заорала. - А ты рохля , Васенька. Прям таки и не знаешь , где у него схоронка имеется. Не будь ослом . Как дед уснет , бери ее и поехали уже отсюда. Мне твоя деревня вот уже - она провела ребром руки по горлу - Комары эти , утром не поспать , петухи горланят - - Ты предлагаешь мне , собственного деда обокрасть?- с ужасом спросил Вася - Скажи , что ты пошутила ?- Алла подошла к нему , положила свои холеные ручки ему на плечи и заглянула в глаза. - Васенька , милый. Но это же для нашего будущего. Для наших детей , которые у нас будут , Ты меня не любишь , что-ли ?- обиженно надула она губки. Вася поплыл . Он так любил ее . Но сделал последнюю попытку. - Ну нам же неплохо живётся пока в съемной квартире. Заработаем , накопим сами на первоначальный взнос. Ну , мышонок , потерпи немного. На худой конец , к твоим переедем . Твой отец мне предлагал - Алла толкнула Васю и он чудом удержался на ногах. - Не хочу я с родителями жить , понял ? Слушать с утра до ночи их нравоучения? Убирай , готовь , иди работай. Не хочу и не буду. Я замуж выхожу для того , чтобы муж меня обеспечивал. А я буду для него всегда красивой ходить - вздернула она нос кверху. Вася вздохнул. Если бы он не любил Аллочку так сильно , давно бы к родителям отправил. Девушка почти не убиралась в однокомнатной квартире. Готовить не любила. Максимум омлет сделать и то под настроение. Зато красоту наводить , милое дело. Косметика была повсюду , даже в кухонном шкафу. Но Вася прощал ее недостатки. Сам не ленился и к плите встать и за веник с тряпкой взяться. - Вот будет у нас свое жилье , там порядок и буду наводить. А здесь корячиться не собираюсь - с презрением фыркала она на замечания Васи о том , что дома бардак. Вася вздохнул и буркнул - Ладно , попробую , но не обещаю - - Урааа - прыгнула ему на шею девушка - Ты не бойся , я рядом. Если что скажу , что ты ни при чем. Ну если твоему деду брякнет в голову заяву написать - Вася обнял ее и решил , что просто ещё раз попросит деда занять ему денег. А если не даст , просто сказать Алле , что не нашел ничего. А дед тем временем смотрел в окно на молодых. - Вот проныра - качал он головой - Уцепилась змейка за парня , не отташишь . Наверное , что-то придумала , га дю ка . Ну ниче , поглядим кто кого. Васька хоть и телок , что думает одним местом , но честный . Мое воспитание. Не то что эта городская фря. Ни совести , ни морали - Он вздохнул и прилёг. В последнее время на него все чаще накатывала сильная усталость. Как будто перед этим он деляну леса распилил. Вспомнил , как дочь его непутёвая ему с женой мальца привезла. Ваську. Худющий , синий , как пуп. - Вот , привезла. Папаша его нас бросил ,гад. А мне не с руки с ним вошкаться. Пусть у вас поживет. А я на Север завербовалась , авось ещё и замуж выйду. А этого - она кивнула в сторону сына - Потом заберу - И пропала. Все двадцать лет ни слуха , ни духа. Жива или нет , дед не знает. Вон и бабка не дождалась , на погост убралась. Он вздохнул и вспомнил , как внук эту фифу вчера привел. Завел через порог и сказал - Познакомься ,дед , это моя Аллочка - Дед заметил лёгкую брезгливость , когда та кончиками пальцев , дотронулась до его руки . " Не наша . Не такая невеста моему Ваське нужна " сразу подумал он. Но накрыл стол . Все честь по чести. Банки с погреба достал. С капустой, огурцами и помидорами. Сала нарезал , картошки наварил. И беленькую не забыл. Аллочка есть не стала. Огурец похрумкала , да перо лука пожевала. И стопку от себя брезгливо отодвинула. Но дед не растерялся , наливочки ей ягодной налил. Ещё бабка делала. Пригубила она , раскраснелась. А как Васька по нужде ушел , за телефон схватилась. Думая , что он глухой , как пень , чуток голос все же приглушила. Он сначала подумал , что подружке звонит , но потом понял , что не все так просто. - Алло , мы в этой глухомани. Ну да , к старику приехали . Васька у него денег просить будет. Да , даст , куда он денется - покосилась она на деда. А тот делал вид , что внимательно смотрит в окно - Куда ему , старому , ещё их девать. Живёт с огорода , одет в обноски. А пенсия у него должна быть хорошая , я узнавала. А Васька ? А что он ? Купит квартиру , на меня запишет. Да куда он денется ? Он же мне в рот заглядывает , с руки ест . Ну ладно , вроде Васька топает. Целую тебя , милый мой . Люблю - Дед сначала думал , внуку разговор невесты передать. Но глядя , как тот завороженно смотрит на нее , решил сделать по-другому. Хитростью заставить невесту показать ее истинное лицо. После нехитрого ужина , улеглись спать. Дед слышал , как Алла шипела внуку . - Иди уже , спит он. Слышишь , как похрапывает . Да не бойся ты , он даже не чухнет , что денежки тю- тю. А нас завтра уже здесь не будет. Ищи , свищи потом - Васька встал и на цыпочках прошел мимо кровати деда. Тот напрягся. Возьмет или нет. Узелок с деньгами по старинке за образами лежал. Из полуприкрытых век он наблюдал за внуком. Тот подошёл , отодвинул икону и взял свёрток в руки. Дед чуть не застонал от боли на душе. Вася покосился на спящего деда и прошептал - Не могу , не хочу такой грех на душу брать - И положил узелок обратно. Поставил икону и размашисто перекрестился . Громко вздохнул и вышел на улицу. У деда даже слезы от радости потекли. Молодец , внук ! Не поддался соблазну И тут. - Так и знала. Тряпка - возмущённо сказала невеста и быстро подбежала к образам - Хорошо, что место показал . Ну и оставайся тут с дедом - приговаривала она , цапая деньги - Я и без тебя найду с кем их потратить - Дед усмехнулся в бороду. Дождался , когда все улягутся и наконец уснул с лёгким сердцем . Проснулся он от причитаний внука. То стоял с иконой в руках и смотрел на пустое пространство за ней. - Украла ! Как так ? А деду в глаза , как мне смотреть? Ещё и записку оставила , подлая. Не ищи, другого люблю. Привез воровку в родной дом - сокрушался он. Дед встал и подошёл в внуку - Не горюй , Вася. Зато ,надеюсь , ты понял какова она ? Алчная и беспринципная - - Понять , то понял. Но как она могла , дед ? Я же ее так любил - зарыдал Вася. - Ну ниче , ниче , сынок. Лучше поздно , чем никогда. А если бы потом вся ее натура наружу вылезла ? То- то же . А невесту мы тебе и здесь найдем. Хорошую - похлопал он внука по плечу. Тот всхлипнул и воскликнул - Дед , а что делать то будем ? Она же все твои сбережения украла - Дед улыбнулся - Ну пусть чуток порадуется , девка. Пока платок не развяжет. Ох и сюрприз ее ждёт. Зря , что-ли Вовка , пацан соседский ,вчерась из газеты купюры вырезал - захохотал он. - Да ты что ?- засмеялся Вася - Ну ты и жук , дед - Но улыбка быстро сползла с его лица и он повинился. - А ведь я , дед , их в руках ночью держал . Тоже хотел их того. Украсть . Прости меня , не знаю что нашло - опустил он голову. - Да , видел я. Но ведь не взял , значит не считается. Горжусь тобой . Не смог против совести пойти . А эту воровку забудь , как страшный сон - добавил он. - Уже , дед . Господи , прямо наваждение было. Видел же , что никчемушная она , но отпустить не мог. Но сейчас все ! Веришь мне ?- спросил он. - Верю , сынок ! Ты у меня сильный . Со всем справишься - обнял его дед. А в это время , Алла стояла на остановке и расстеряно смотрела на нарезанную газету в руках.

Физику я прогуливала, потому что не любила Ирину Петровну. За снобизм, за разделение учеников на "перспективных" и не очень, а также за откровенный интерес к социальному статусу семей. Это проскальзывало в отдельных фразах и высокомерной манере общения. А иногда просто висело невидимым свинцом в воздухе. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ В середине учебного года Ирина Петровна придумала унизительный опрос. Зайдя в класс перед уроком, она попросила поднять руки тех, у кого родители имеют высшее образование. Я как-то сразу сообразила, что к чему и моя тощая, длинная плеть сама потянулась вверх. Учитель обвела взглядом класс и немного споткнулась на мне. К тому времени я уже зарекомендовала себя махровым крeтинoм, поэтому выбивалась из системы координат Ирины Петровны. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Затем она выдала бумагу и попросила написать профессии родственников. Я почувствовала, как маленькая ложь растёт и превращается во что-то огромное, но очень тёплое и приятное для меня. Склонившись над белоснежным листом, я красивым почерком вывела "хирурги". Немного подумав, дописала "оба". Придумывать каждому родителю престижную профессию мне было лень, а отливать пули про династию хирургов – это пожалуйста. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Весь следующий месяц Ирина Петровна удивлялась, как в семье хирургов выросла бестолковая лань, но, тем не менее, отношение ко мне стало более лояльным. В конце концов любопытство взяло верх, и зацепившись за какой-то незначительный повод, она вызвала в школу маму. Недели две я тянула кота за хвост, рассказывая, что мама ежедневно оперирует и прийти пока никак не может. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ – Ну, пусть тогда придёт отец, – не унималась Ирина Петровна. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Папа в то время ходил в море, поэтому я почти не соврала, сказав, что он в командировке преподаёт хирургию арабским студентам. На самом деле папа писал в письмах, что гоняет шваброй по кораблю двух арабов, которые всё время молятся и не хотят работать. Можно было послать в школу бабку Иллюзию Андреевну, но я боялась за хрупкий мир интеллектуалов. Поэтому мы с подружкой Ленкой решили отправить Колю. #опусы Коля – это Ленкин дядя. Художник и по совместительству рaздoлбaй. Он был старше нас всего лишь лет на десять, но как говорится, сгорел сарай - гори и хата. Пусть у меня будет молодой, талантливый отец, заведующий кафедрой хирургии. Если я вам скажу, что беседа Ирины Петровны с Колей приняла максимально неожиданный поворот, то, наверное, не скажу ничего. Немного посетовав, что Елена не хочет учить физику, она перешла к своему племяннику, которому требуется операция на печень. Печень Коля мог только нарисовать, поэтому записав диагноз и пообещав посовещаться с коллегами на кафедре – свалил в закат. Дома, выложив передо мной и Ленкой анамнез больного, Николай попросил уволить его с кафедры хирургии. Что дальше? Спросите вы меня. А ничего интересного. Если бы не мой классный руководитель, мы бы скорей всего каким-то образом прооперировали бы племянника Ирины Петровны, но Людмила Ильинична знала моих родителей. Когда она позвонила к нам домой, мама обещала на правах практикующего хирурга вырвать мои ноги без наркоза, но обещание своё не сдержала, потому что тоже врушка. Автор : Елена Евдокименко Картина: "Девочка за роялем". Масло, холст. 60-е гг ХХ века. Закарпатский художник Степаньян Г. Л.

Необразованная -Вы хоть не рожайте пока! - проговорила Анна Васильевна, оглядывая невестку с головы до ног. Девушка опустила глаза и покраснела, что навело женщину на нерадостные мысли. Когда единственный сын Анны Васильевны, Руслан, поступил в Московский университет, радости и гордости ее не было предела. Она ни на минуту не сомневалась, что там, в столице, он хорошо устроится и, благодаря своей внешности, уму и хорошему воспитанию, найдет себе подружку-москвичку, которая станет его супругой. Руслан действительно познакомился с девушкой. Но она оказалась из такой далекой провинции, что страшно подумать! К тому же, девушка не училась, а работала. "Ну ничего! Освоится, стеснение пройдет и бросит Русик свою деревенскую дурочку. Найдет девушку из приличной семьи!" - утешала себя Анна Васильевна. Но Руслан продолжал встречаться с Оксаной. И вот совсем недавно он сообщил матери, что они стали мужем и женой. -Как же вы будете жить? Ведь тебе нужно учиться! А если ребенок? Ты загубишь свою молодость и карьеру! - причитала Анна Васильевна в трубку сыну. -Мам, все в порядке! Я буду подрабатывать после учебы. -Какая подработка? Тебе учиться нужно! -Одно другому не мешает. -Еще как мешает! А где вы жить будете? -Мы сняли небольшую квартирку недалеко от института. Мам, не переживай! Моя стипендия и зарплата плюс Оксаны зарплата - мы проживем! -Да что может заработать твоя необразованная Оксана? - в отчаянии воскликнула Анна Васильевна. Повисла пауза. -Мама, впредь так больше не называй мою жену! - холодно бросил Руслан и, попрощавшись, отключился. И вот они стояли на пороге дома и радостно улыбались. Анна Васильевна гордилась своим домом, который построил ее муж, отец Руслана. Он был большим, двухэтажным, с большой террасой и садом. Сюда не стыдно было привести и столичную гостью. Но сейчас Анне Васильевне хвастаться было не перед кем. -Анна Васильевна, это вам, от чистого сердца! - скромно улыбнулась Оксана и протянула небольшой сверток. -Спасибо, я потом посмотрю, - Анна Васильевна небрежно отложила подарок на комод, - проходите. Новоиспеченная свекровь не стала утомлять себя готовкой, предложила вчерашний суп и чай. -Спасибо, мам. Мы поели в поезде, - процедил сквозь зубы Руслан. Он не ожидал такой встречи от матери, которая его очень сильно любила. Неужели ей настолько не понравилась Оксана, что она готова рассориться с сыном? -Знаешь, мам, мы, наверное поедем, - произнес Руслан спустя полчаса полумолчания полуразговора ничего не значащими фразами. -Вы ехали целую ночь, чтобы посидеть у меня пару часов? - надменно подняла бровь Анна Васильевна и презрительно посмотрела на Оксану. -Я вижу, что ты нам не рада. Извини, что потревожили! - Руслан встал, за ним поднялась со стула и жена. -Ну что ж! Воля ваша! - произнесла Анна Васильевна и поджала губы. Она вышла за молодыми в прихожую и, словно нечаянно, смахнула подарок снохи на пол. От удара красивая бумага порвалась и из свертка выпало что-то воздушное и нежное. Инстинктивно женщина наклонилась и подняла вещь. #опусы Это оказалась шерстяная шаль, связанная замысловатым рисунком, очень легкая и мягкая. -Какая прелестная вещица! - не сумела скрыть свое восхищение Анна Васильевна. - Где вы ее взяли? Она, наверное, умопомрачительно дорогая! -Это связала Оксана, специально для тебя, - холодно произнес Руслан, - она вообще очень хорошо вяжет и у нее много заказов на ее работы. И да, ее вязание очень дорого стоит! - бросил он уже на пороге и, взяв жену за руку, вышел за дверь. Анна Васильевна долго стояла, уставившись на закрытую дверь. Затем схватила шаль и помчалась к соседке. -Зинаида! - закричала она, едва переступив порог. - Глянь! Что это? На ее крик выбежала ее подруга Зина и дочь Зины, Светлана. Они во все глаза разглядывали шаль в руках Анны Васильевны. -Вы знаете, Анна Васильевна, где-то я уже встречала подобные вещи, - задумчиво проговорила Светлана, - а! Вспомнила! Я когда брала интервью у нашего мэра, его супруга сидела рядом в подобной кофточке. Я еще подумала: надо же так искусно связать вещь! Сразу видно - второй такой нет! Я тогда, после интервью, поинтересовалась у Алины Семеновны, где она ее приобрела. Оказалось, заказала по интернету у одной рукодельницы. И даже ссылку мне на нее дала. А давайте-ка посмотрим! Вся троица бросилась к компьютеру. Через пару минут Анна Васильевна изумленно рассматривала фотографию своей снохи и альбомы с ее работами. Девушка оказалась волшебницей! Весь вечер Анна Васильевна металась по дому, ругая себя за недальновидность. Ну что ей стоило притвориться, что она рада женитьбе сына! Вот ведь как получилось! Целую неделю Анна Васильевна мучалась сомнениями и строила планы. Наконец, взяла мобильный телефон и набрала номер сына. -Привет, дорогой! - начала она как ни в чем не бывало. Сын прохладно поздоровался. - Ты знаешь, мне назначили обследование и я вынуждена поехать в Москву. Приютите на пару дней? -Хорошо, - после недолгих раздумий ответил Руслан, - скинешь мне дату приезда и номер поезда. ___________________________________________ -Оксана, я тут вам кой-чего домашнего привезла. Ты бы выложила в холодильник или еще куда. А то испортится! - Анна Васильевна во всю улыбалась изумленной невестке. -Вы уж извините меня, дуру! - нервно вертя в руках чашку с чаем произнесла Анна Васильевна. В отличии от нее, невестка ее встретила радушно: накрыла праздничный стол, испекла пирог. - Я не ожидала, что единственный сын вдруг полюбит еще кого-то кроме меня! -Ну что вы! - улыбнулась Оксана. - Мы все понимаем! - Она посмотрела на мужа. Его напряжение, связанное с неожиданным приездом матери, начало спадать. Когда на следующий день Анна Васильевна проснулась, сын уже ушел на занятия. В маленькой квартирке было тихо. Оксана сидела на кухне в небольшом кресле и вязала. -Доброе утро! - улыбнулась она вошедшей свекрови. - Завтракать будете? -С удовольствием! А ты со мной поешь? -Если только чай. Я теперь не завтракаю... -Зря! Завтрак - самый важный прием пищи! - поучительно произнесла Анна Васильевна и, достав из холодильника сыр и колбасу, начала их нарезать. Неожиданно Оксана вскочила со своего места и убежала. Вернулась она через несколько минут. Лицо ее было бледным, руки дрожали. -Извините, - пролепетала девушка. Анна Васильевна строго глянула на Оксану и произнесла: -Ты бы хоть предупредила меня - я бы не стала без спросу хозяйничать. -Да ничего страшного! Я обычно платочком закрываюсь, чтобы не замечать запахи, а тут не успела. Это пройдет и через пару часов все будет нормально. Только по утрам вот такое.... Когда вечером Руслан вернулся домой, то, к своему удивлению, обнаружил такую картину: его мать и жена, склонив головы, вязали. Супруга очередной заказ, а мама - маленькие пинеточки. Вера С. #опусыИрассказы

Проблемный сын большого босса и маленькая дочь дворника 4; Рома и Тимур Мы публикуем здесь не придуманные истории из жизни. Сегодня читайте о том, как как начали учебу Рома и Тимур, и с чем пришлось столкнуться Ирочке. Ирочка не хотела отдавать мальчиков в школу в шесть лет. Помнила, как буксовал и ненавидел занятия Игорь. Но что делать, если улыбака Рома научился читать и считать в пять. Запросто болтает с бабушкой по-испански и по-английски, и рвется к наукам? Донельзя счастливая Георгина Эдуардовна уверена, что у мальчика проявились гены покойного мужа. Андрей Игоревич тоже учился замечательно легко и с радостью. Тимур поупирался насчет учебы, но на предложение сдаться в плен Минобразованию через год после брата, - сделал такое выражение лица, которое в семье называют - бронебойная крыса. Так что заранее предвкушая море впечатлений в образе мамы двух настолько разных учеников, Ирочка стала собирать близнецов в школу. К огромному сожалению наших героев Марина Сергеевна, как и директор, ушли на пенсию. Молоденькая и робкая Екатерина Валерьевна, в класс к которой попали близнецы, оптимизма родителям не внушала. А новый директор - слишком молодой и слащавый с виду тоже вызывал вопросы. На линейке все шло как и планировалось изначально. Тимур бросал угрюмые взгляды и молчал. Рома со всеми мгновенно перезнакомился. Потом внезапно для родителей их милый улыбака сделал рискованный комплимент Екатерине Валерьевне. Учительница от неожиданности выронила пару букетов и табличку с надписью "1 В". Игорь закашлялся, а Ирочка покраснела. Стало окончательно ясно, что впереди нашу семью ждет много свежих впечатлений. Ближе к финалу мероприятия Ирочка заметила в каком-то из старших классов голенастую девочку. Блеклая, сутулая, но с платиновой, густой блестящей косой почти до попы. Девочка переминалась с ноги на ногу и хмурилась, только не агрессивно, как Тимур, а затравленно. Чрезвычайно редкий для природного цвет волос и густота Ирочку поразили. Она даже толкнула локтем в бок мужа, чтобы и он полюбовался. Но тот шепотом делал строгое внушение "галантному кавалеру" и отвлекаться на косу, даже невероятную, не стал. Покатились рабочие будни. Учеба предсказуемо веселила и радовала Рому, который мгновенно стал звездой всей параллели и наслаждался вниманием. Одновременно учеба раздражала, но "раз папа это пережил, то и я смогу" - Тимура. А Ирочка заранее ушла на пол ставки. Так они с мужем решили, чтобы не нанимать няню, а самой заниматься с сыновьями. Игорь уже несколько лет зарабатывал более чем прилично по меркам семьи. И наши герои могли себе это позволить. Поэтому из школы сыновей Ирочка забирала сама. В день, с которого и началась наша история, Ирочка пришла немного раньше, чем нужно. Неторопливо огибала здание, направляясь к главному входу. И услышала придушенные всхлипывания возле домика, в котором когда-то жила семья дворника, а еще раньше там размещалась мастерская трудовика и класс для занятий ремеслами. За несколькими коробками, сьежившись, плакала девочка. Та самая, запомнившаяся Ирочке на линейке. Но сейчас она была коротко подстрижена. Очень коротко и при этом не аккуратно. Ирочка буквально онемела на мгновение. Первая мысль - зачем отрезала такую красоту? Но мало ли, что могло случиться? Поэтому дурацкий и явно болезненный вопрос наша героиня отмела на второй план и громко кашлянула, чтобы обозначить свое присутствие. Плачущая девочка подняла голову. Ирочку поразили ее глаза. В них был апокалипсис. Конечно, подростки, склонны преувеличивать и драматизировать свои страдания. Ирочка как старшая сестра нескольких братьев и сестер знала это очень хорошо. Но здесь пахло настоящим горем, не надуманным. Приготовилась спросить о какой-нибудь ерунде. Но девочка резко выпрямилась и дала стрекача. Рывок внушал уважение. Ирочка и в лучшие годы при двух здоровых ногах не бегала даже вполовину от этой скорости. Фигурка исчезла за поворотом. А наша героиня не спеша пошла в том же направлении - забрать сыновей. О девочке она почему-то не могла забыть. Снова и снова вспоминала ее лицо. Через неделю шла за близнецами и увидела, как из окна класса под громкий смех вылетает джинсовый рюкзак. От удара, - видимо был раскрыт - содержимое вывалилось на асфальт. Ирочка не могла бы объяснить, что ей двигало и почему. Но присела рядом, что для нее было не очень удобно, и начала собирать ручки, учебники. Увидела имя - Лиза, написанное в одной из тетрадей. На асфальт сбоку легла тень. Хозяйкой оказалась та самая платиновая блондинка, лишившаяся косы. #опусы Она резко наклонилась, рванула рюкзак из рук Ирочки и та, от неожиданности и от того, что держала вес на здоровой ноге, потеряла равновесие. Повалилась на бок, благо падать было не высоко. Широкая длинная штанина задралась, открывая протез. Девочка замерла. Ирочка протянула к ней руку, мол помогай, чего теперь. - Ну? Растрепа наконец вышла из ступора, ухватила за ладонь неожиданно крепко для своей худющей комплекции, удержала, помогла подняться. И не сбежала, топталась рядом пока Ирочка отряхивалась. При этом молчала и таращила глаза. - Не волнуйся. Я не ушиблась. Меня зовут Ирина Руслановна. Можно просто Ирина. - Мммме-ня Лллл-и-ззза. Девочка сильно покраснела. Ирочка многое поняла сразу, как будто они уже сто лет знакомы и общаются. Заика. Странная худенькая с шикарной косой. Верней, раньше была коса... Видимо, мишень для насмешек и не только. - А хочешь ко мне в гости, Лиза? Прямо сейчас. На уроки ты явно не собираешься возвращаться. Лиза кивнула. - Только сыновей заберем. У меня их двое. Один тебе точно сразу понравится. - Ппп-почччч-ему ооо-дддд-ин? - Увидишь. Ромка нарезал вокруг Лизы пару кругов. Потом подмигнул, пока хмурый Тимур корчил зверские гримасы и не разговаривал. Шли до дома через магазин. По дороге Ромка отчитывался маме и - свободные уши - молчаливой Лизе, как прошел их с братом школьный день. А Тимур бросал вокруг колючие вредные взгляды и ничего не комментировал. Дома Ирочка погнала всех мыть лапы. Гостевое полотенце девочке показал Рома. Поставила чайник. Потом братья с чаем и шарлоткой были отправлены в свою комнату. А Ирочка взялась угощать гостью на кухне и слово за слово, получать подтверждение догадкам. Мама Лизы снова вышла замуж. Родила ей сестренку. Очень устает. Отчим много работает. Бабушка живет далеко. А в школе - в школе ад. Лиза просила перевести ее. Умоляла. Но отчим сказал, что надо уметь защищать себя и быть сильной. А маме просто некогда... О самом важном Лиза умолчала. На третий день после того, как под хихиканье Киры одноклассники прижали ее к парте и отрезали косу... Она решила, что больше не будет жить. Не было сил бороться. И желания тоже. Почитала в сети про то, как надо действовать, чтобы быстро и с гарантией. Присмотрела себе высотку с открытыми лоджиями для перехода от лифта в подъезд. Выбирала подходящий день. Думала, будет ли писать какие-то записки. Самое обидное, что Миша, бывший друг, когда ее лишили косы, даже не попытался помочь. Он... вышел из класса, когда все началось. Ирочка обошла стол и обняла чужую девочку, которая заревела гулко и отчаянно. Слезы лились на одежду и на скатерть. #опусы Ромка выглянул было, но понял взгляд мамы и закрыл дверь. Забубнил что-то брату. А Лиза давилась слезами и словами. - Онн вввы-шел. Ввввы-шел... - Понимаю. Струсил. Но это и хорошо. - Чччто? - Что ты знаешь, какой он слабый и ненадежный человек. - Ттт-тогда и ммм-ма-ма ттт-тоже? Ддда? - Потому, что видела тебя подстриженной и не стала выяснять, что случилось? Ирочке очень не хотелось сейчас защищать маму Лизы. Наоборот - взять бы за плечи и потрясти ее хорошенько: Куда ты смотришь, балда??? У тебя ребенок не просто в беде, а загнан в угол! Но, вдох, выдох, вдох, выдох. Это было бы неправильно: в данной ситуации - ругать перед девочкой ее маму. Ирочка, подумав, выдала годную версию. Сплела спасительное словесное кружево. - У меня есть тетя гинеколог. Она говорит, что некоторые беременные и мамы с маленькими детьми на какое-то время сильно глупеют. Просто в клинических идиоток превращаются. Это... сложная биохимия. И не у всех так происходит. Но довольно часто. Проговорили еще час. Потом Лиза долго умывалась в ванной. На прощание Ирочка, удивляясь сама себе, предложила Лизе подработку. - Ккка-кую? - Няней. - ? - Тимура и Рому надо водить на тренировки по вечерам. Я не всегда успеваю. Приходи завтра после школы. Все обсудим. И запиши мой номер. Лиза ускакала, прыгая через три ступеньки. Стресс или нет, но в этой легкой фигурке было очень много силы и резвости. Про желание - свести счеты с жизнью, она не говорила. Ирочка просто чувствовала что-то такое, витающее в воздухе. Поэтому и придумала подработку. Ей было нужно выиграть время и переключить внимание девочки. Затем Ирочка позвонила - кому бы Вы думали? Марине Сергеевне. Зачем? Посоветоваться что делать в такой непростой ситуации. Проще всего было бы сидеть на попе ровно и не вмешиваться. У ребенка есть родители. Но... Если бы в свое время, когда ученик постарше Ирочки при всех за не русскую внешность обозвал матом и ударил по лицу - если бы тогда не нашлось защитника? Как пошла бы жизнь Ирочки дальше? Смогла бы она сохранить тепло сердца и веру в жизнь, в людей, в саму себя? У нее не было ответа на этот вопрос. Марина Сергеевна взяла трубку сразу же. Очень обрадовалась звонку. Выслушав историю сказала, что знает классного руководителя Лизы. Помощи там не добиться. И директор не поддержит. - Почему? - почти закричала Ирочка. - Потому, что мама Киры важный чиновник. А отец богат. Это все рухнуло, полилось на Ирочку сверху, как помои. От которых захотелось немедленно отмыться. Марина Сергеевна подтвердила. - При прежнем руководстве - я бы рекомендовала идти и решать вопрос. Добиваться помощи. Елена Алексеевна была бы на стороне ребенка, а не родителей обидчиков. Но сейчас... Ирочка вспомнила молодого директора с хитрыми глазами и поежилась. А Марина Сергеевна добила. - К тому же ты ребенку никто. Ноль без палочки. Будь ты хотя бы главой родительского комитета школы. Но и в этом случае. Кто тебя поддержит? Директор или классный? Ни за что. Я рекомендую перевод в другую школу. Не везде такие порядки, слава Богу. Хотя времена нынче специфические, конечно. Ирочка понимала, что лезет не в свое дело. Но что-то внутри толкало ее, запрещая отступать. Игорю она пока ничего не сказала. Решила посмотреть на маму Лизы. Понять, что происходит. Адрес вызнала очень просто - проводили Лизу домой вместе с сыновьями. Вроде как вышли погулять. Рома сам спросил у девочки - где ее окна и какой этаж... Словно Ирочка его подговорила. Но чего не было, того не было. На следующий день с утра, пока близнецы и Лиза находились в школе, Ирочка, чувствуя изрядное смущение, отправилась знакомиться. Повезло - дверь подъезда была открыта, какая-то семья переезжала, таскали вещи. Ирочка позвонила. В квартире заплакал ребенок. Дверь не сразу, но приоткрылась. Мама Лизы была старше нашей героини и выглядела замученной. Малышка на ее руках громко голосила. Ирочке пришлось перекрикивать младенца. - Здравствуйте. Вы мама Лизы? А я Ирина. Как вас зовут? - Света. Я не поняла, кто вы такая? - Ваша Лиза дружит с моими сыновьями. И наверное, будет мне с ними немного помогать. Несколько раз в неделю. Я пришла познакомиться и узнать. Не против ли вы? - Проходите. Света вывалила на Ирочку кучу обид. Она злилась на мужа, что того никогда нет дома. На дочь, что она мало помогает. В квартире был дикий бардак. У Ирочки через какое-то время начала гудеть голова. Света покормила малышку и уложила спать. Не тут то было. Ребенок продолжал хныкать. - Может быть у нее колики? - С чего бы? - Одна из самых частых причин плача. Колики или потертость кожи. Можно посмотреть? Я, конечно, не врач. Но ухаживала за младшими и за своими. Выяснилось, что у девочки воспалены складочки в паху. Даже есть трещинки. Ирочка объясняла, как надо обрабатывать. Но было видно, что Света слушает в пол уха. Попрощались довольно прохладно. Слишком они были разными. Но Света подтвердила, что не против, чтобы Лиза общалась с детьми Ирочки, немного подрабатывая. Дома перед сном Ирочка крутила ситуацию в голове. И сама вертелась видимо. Да так, что крепко спящий Игорь проснулся. - Ну? Чего у нас не слава Богу? Рассказала все мужу, чувствуя, что даже уши горят. Всерьез опасалась, что будет не доволен. Но Игорь сгреб в охапку, поцеловал и высказался, в том смысле, что его жена всегда права. И если решила взять под опеку чужого подростка - пусть. Он не против. Ирочка словно ухватила судьбу Лизы, которая была готова обрушиться в пропасть, - за край страховочного троса. И не отпускала. Вытащить сразу не могла. Но понемногу, день за днем, тянула на себя. Вот над краем бездны показалась макушка. Вот все лицо. Вот Лиза улыбнулась шутке Ромы. Вот Игорь по просьбе Ирочки пару раз зашел за Лизой в школу. Вернее заехал на машине с сыновьями, чтобы вместе отправиться гонять на картах. В экипировке, брутальный, сильный, хмурый, он вызвал у одноклассников девочки оторопь. Шакалы чувствуют тигров и отступают, поджимая хвосты. Ирочка сама отвела Лизу к парикмахеру, подровняли стрижку. И решили, что будут отращивать волосы длиной по лопатки. Наша героиня не подстерегала Киру и ее прихвостней специально. Но пару раз поневоле встретились. Ирочка смотрела так, что они шагнули назад, а наглая лидер отвела глаза. Лиза понемногу стала расправлять спину. А окончательно пришла в себя, когда наши герои уговорили ее показаться тренеру - одному из приятелей Игоря. Занятия начались легко - сначала пару раз в неделю, а затем превратились в полное погружение. Профессионал вцепился в звезду обеими руками. Как же он сказал? - Будешь сиять! Не обсуждается. Не хочешь - заставим. Не можешь - научим. Или наоборот. Бег стал началом новой жизни, в которой едва-едва оставалось время на побыть, поиграть с сестренкой. Ирочка научила Лизу ухаживать за малышкой, и та стала уделять ей час-другой почти каждый день. Раз в неделю примерно, по выходным - будущая звезда залетает к Ирочке и Игорю, чтобы попить с ними чаю и рассказать о своих успехах. Иногда порывисто обнимает Ирочку, советуется о чем-нибудь важном. Заикание окончательно не прошло, но теперь усиливается и становится сильно заметным, только когда Лиза волнуется. А в обычные моменты жизни кажется, что девочка говорит немного медленно, с паузами. Тут тоже не обошлось без поддержки и примера. У Ирочки заикался один из братьев. Недолго - в начальной школе после стресса. Лечили разными способами. И к логопедам водили, и к психологу. Сработал совет кого-то из родни: терапия песнями. Все бытовые фразы мальчик напевал, а не говорил. Втянулся, полюбил пение. и заикание со временем прошло полностью. Лиза сначала сопротивлялась, идея казалась ей ужасно дурацкой. Но Ирочка уговорила попробовать. Какое-то время сама Ирочка и близнецы, если Лиза была у них дома, для поддержки тоже напевали просьбы и обращения. Рома и Тимур получили от процесса немало удовольствия. - Подай мне соль, любиииииииимый брат, прошуууууу! Свой дневник в котором было написано о решении уйти из этого мира - Лиза сожгла. Сначала разорвала на клочки, потом выложила на сковородку и яростно чиркая спичками - спалила до последней буквы. Смыла пепел в унитаз. Открыла окно на кухне, чтобы проветрить. Мама поворчала, что воняет дымом, но недолго. Лиза взяла малышку - погулять часик вокруг дома, и она сразу успокоилась. В новой жизни Лизы, которая началась так неожиданно, так горько - нет места отчаянию. Она выкладывается на тренировках и плевать хотела на одноклассников. И на тех, кто раньше мучил ее (больше не рискуют), и на тех, кто не травил, но и не пытался помочь. У Лизы появился иной круг общения, и там она набирает обороты. Кто для Лизы сейчас наши герои? Сформулируем так: старшие друзья. Родные по духу люди. Свои! Игорь пообещал следующим летом научить водить машину. А он, как мы знаем, слова на ветер не бросает. Тимур неожиданно для всех сообщил, что обязательно женится на Лизе. Она, конечно, ответила, что он для нее конкретно мелковат. В ответ Тимур пообещал подрасти и скорчил физиономию "бронебойной крысы". Ирочка руками развела, мол, сами разбирайтесь. Ромка слушал этот диалог, открыв рот. И смотрел на брата, прищурившись. А, не подменили ли мне Тимурчика? Как к ситуации отнеслась Горгона? Хотите ответ? Правда? Георгина Эдуардовна несколько раз в неделю по скайпу и в реальности бесплатно (!) по горячей просьбе близнецов, - неожиданно но факт - занимается с Лизой английским языком. Ведь девочка будет ездить на соревнования по всему миру. Пусть общается легко и свободно. Do cats eat bats? Do bats eat cats? Теперь у Лизы есть много любимых цитат из разных книжек. Наталя Шумак и Татьяна Чернецкая Блог на дзене: Витамины для души #опусыИрассказы

Рождённая на стыке веков 45 глава Автор: Шаира Баширова В квартире стало светлее, чистота придавала хорошее настроение. Мы с удовольствием поели суп с катламой, наши бабульки радовались, как дети, глядя на нас, как мы с аппетитом ели. Потом, все вместе, мы пили чай с вареньем и вафлями. Я расслабилась и смеялась от души, когда баба Нюра рассказывала смешные истории из своей жизни, как она в детстве налила винный отцовский самопал на сковороду, покрасневшую от жара, а мать должна была налить масла. Баба Нюра показала нам следы от ожогов, которые сохранились после того случая. Правда, их едва было заметно. Потом и бабушка Карима рассказала, но рассказ был совсем не весёлый. - В детстве, мы жили далеко от этих мест, я уж и названия не помню. Отец батрачил, семья вечно голодала. Несмотря на то, что отец работал в поле от зари до зари, долги баям не уменьшались, а наоборот, возрастали. Мать, видя, как её голодные дети пухнут без еды и воды, ведь и за воду, что текла в арыках, нужно было платить, а платить было нечем, не выдержала и однажды её нашли за домом. ДомА-то были низенькие, вот она и повесилась, закинув верёвку под крышу дома. Но в кишлаке говорили, что она повесилась от стыда. Не выдержала позора. Да и я помню, совсем маленькие мы были, но память забывать не хочет. Отец на поле, мать с четырьмя голодным детьми одна дома. И пришёл тогда, как сейчас говорят... ну, как же... а, управляющий бая, за долгом, так сказать. А мать в слёзы, мол, денег нет. Тогда тот изверг, за уплату долга, надругался над матерью. Помню, мать нам кричала, чтобы мы не смотрели на этот позор. Сделав своё гнусное дело, тот изверг бросил нам лепёшку и мешочек воды. Мать нам поделила на четыре тот хлебчасти, напоила и тихо вышла из дома. А мы, наконец поев, видимо уснули. Самому старшему, брату моему, было семь лет, прошлый век, люди были наивные, дети от голода не развитые, - рассказав нам историю, бабушка Карима вдруг замолчала, уставилась мутными, старческими глазами в одну точку и вытерла сухие глаза, видимо, слёз уже не было. Мы тоже молчали, первая заговорила баба Нюра. - Она часто мне эту историю рассказывает. Видимо, тот случай врезался в детскую память. У неё много ещё историй. Иногда находит на неё, а так то, она больше молчит, плохо слышит, бедная, после побоев, когда в их кишлак пришли белогвардейцы, а она прятала у себя раненого красноармейца. Его нашли и повесили, а Кариму избили и штыком в живот. Думали и она умерла да выходила её местная знахарка. То ли ухо ей повредили, избивая, то ли рана так подействовала, но одно ухо у неё с тех пор не слышит. Второе, с годами слабым стало. В Ташкент после революции приехала, чтобы с голоду там не умереть, когда отец умер от болезни. По дороге, две сестры умерли, а младший брат, перед самым приездом в Ташкент, умер от тифа, в военном госпитале его не смогли спасти. А она вот, живучей оказалась, одна совсем осталась. Мыкалась много лет, работая то там, то сям. Потом замуж вышла, да Бог детей не дал. Муж в сорок третьем погиб, стар был, а воевать пошёл, вот и живёт теперь одна. Уже почти семьдесят ей, всё ждёт, когда смерть за ней придёт, просила меня похоронить её. Да только смерть не торопится, - говорила баба Нюра. Всего этого я, конечно, не знала, пожалела от души, что раньше не поинтересовалась. Мы слушали старушку и поражались такой судьбе бабушки Каримы. Проводив их, мы с Дашей вернулись на кухню. Гульнара ушла к себе спать, рано утром ей нужно было идти в школу, но ещё уроки делать. - Какая судьба у этой бабушки Каримы, надо же. Интересно, а у бабы Нюры судьба такая же тяжёлая? Нужно спросить как-нибудь, - сказала Даша. - День сегодня тяжёлый был, тебе наверное домой пора? - спросила я. - Ты права, но я могу остаться, - ответила Даша. - Почему люди такие злые? За что она так со мной? - задумавшись, спросила я. - Ты о Лидии? Её и пожалеть можно, одинокая женщина, муж на войне погиб. Только слышала я, что её дядя был... как бы это сказать... из раскулаченных, понимаешь? И в войну его повесили наши, за предательство родины. Кажется, он у немцев служил. Если дядя такой, видимо, вся семья из таких. Брось, она ушла, надеюсь, навсегда. Помнишь, у нас работал Валерий Игнатьевич, физруком. Не удивлюсь, если это она помогла в сорок девятом с его арестом. Видимо, он ей нравился, а она ему нет, вот и отомстила. Хотя у него вроде при обыске нашли литературу, ну, запретную. Жаль, хороший был мужик, добрый. И дети его любили, - говорила Даша. - Бог ей судья. Поздно уже, спать пора, - вставая из-за стола, сказала я. Тут в дверь постучали, от неожиданности, я вздрогнула и испуганно посмотрела на Дашу. - Кто это... так поздно? - произнесла я. - Может баба Нюра вернулась? Хотя зачем ей это, спит давно, наверное. Я открою, - ответила Даша. - Только сразу не открывай, спроси кто, - попросила я её. Через минуту, она вернулась вместе с Мирзой. - Я волновался, время позднее, а Даши нет, - сказал Мирза, входя в комнату. - А мы это... уборку с Гульнарой затеяли, Даша помогла. Прости... - растерянно ответила я. - Хорошо, что ты пришёл, Мирза. У Халиды сегодня обыск был, мы избежали большой беды, - сказала Даша. - Как это... что значит обыск? - спросил Мирза, испуганно посмотрев на нас. И я рассказала, что сегодня произошло. - Говорил я вам, предупреждал, что с такими вещами шутки плохо кончаются. Хорошо, что все драгоценности ты мне отдала. А пару изделий, носить не запрещено, - сказал Мирза. - Мирза... нужно избавиться от драгоценностей. Я даже думать боюсь, что может случится, если и их найдут. Хорошо, что мы не родственники, иначе могли и у Вас обыск устроить, - сказала я. - Я их дома не держу, перепрятал я золото. В надёжное место. И к ростовщику ходил, он сказал нужно подождать, сейчас опасно. Да и столько денег у него нет, чтобы за них расплатиться, - сказал Мирза. - Но может он смог бы их взять и давать деньги частями, можно долг растянуть на месяцы, а то и на годы, - сказала я, не спросив, куда он их перепрятал. - Ох и доверчивая ты, Халида. Он ведь может взять золото и денег вовсе не дать. А если у него их найдут? Он ведь сразу скажет, кто ему дал, - ответил Мирза. - Об этом я не подумала, - ответила я. - Они у меня на заводе, там искать никому и в голову не придёт. Тем более, что я их закопал на стыке стен, в дальнем углу двора, - сказал Мирза. Мы с Дашей переглянулись. - Вот и хорошо, нужно забыть о них. Придёт время и мы их раскопаем, а может и вовсе не будем трогать. Так спокойнее, - сказала я. - Ну что, пошли домой, Даша, поздно уже. Завтра рано вставать, - поднимаясь, сказал Мирза. Проводив их, я легла спать, но уснуть не получалось. Мысли крутились, весь этот день проносился в голове. Утром я встала очень рано, чтобы приготовить завтрак. Сбегала за молоком и сварила кашу. Поев, мы вместе с Гульнарой отправились в школу. Я ловила на себе сочувствующие взгляды учителей, но вопросов никто не задавал. Обычно, мы обедали в школьной столовой и у нас удерживали с зарплаты. Мухаббат и Батыру, я не стала рассказывать о том случае, чтобы и их не тревожить. Мы с Гульнарой часто ходили к ним, но ночевать не оставались. Осень, начались дожди, стало более прохладно. Шли дни, недели, месяцы, я успокоилась и старалась тот кошмар не вспоминать. Наконец, в конце октября, пришло письмо от Абдуллы. "Здравствуйте мои родные, мамочка, сестрёнка Гульнара, тётя Мухаббат, Батыр акя, Хурсандой опа, Санджар акя. Как поживаете, как ваше здоровье? Как там тётя Даша и Мирза акя? Их дочь Замира. Всем от меня большой привет. Дорогая мамочка, мы с Анной решили приехать в Ташкент к Новому году. В Ленинграде останется Паша, он уже взрослый, заканчивает учёбу и начнёт работать. Катюша решила ехать с нами, да и Анна не хочет оставлять её. Наш сын, Ваш внук, подрос, Анна пока не работает, сидит дома с ребёнком. Решила устраиваться на работу уже в Ташкенте. Очень скучаю по Вам, по всем. Ваш сын Абдулла." И дата, седьмое октября, тысяча девятьсот пятьдесят третий год. Я читала и плакала, так скучала по сыну. И была очень рада, что он и Анна решили переехать в Ташкент. Тридцать шестую годовщину Октябрьской Революции, праздновали широко. На Красной площади, люди шли с транспарантами и флагами, цветами и шарами. Кричали: - Да здравствует Советский Союз, слава Октябрьской Революции!!! Люди пели песни, смеялись и веселились. Я с нетерпением ждала конца года и встречу с сыном. Новый год мы решили встретить у нас дома, правда, Батыр возражал, говоря, что у нас тесно. Но я убедила его. - Комната большая, мы попросим стол и стулья у бабы Нюры, все поместимся. Во Вашем доме нужно во двор бегать, чтобы готовить, а у нас кухня, - сказала я. Так и решили, что придут и он с семьёй, и Даша с Мирзой. Замира сказала, что Новый год она встретит с однокурсниками. Решили пригласить и бабу Нюру, с её неизменной подругой, бабушкой Каримой. Ну и Абдулла приедет с Анной и Катей и конечно, с моим внуком. Мирза и Батыр постарались достать пару бычьих ножек и хвосты. Даша сама решила приготовить холодец, я готовила суп из хвостов. Салаты баба Нюра не доверила никому, оливье и винегрет, она готовила сама. Холодец Даша разлила утром, тридцать первого декабря и вынесла на маленький балкончик. Потом, принялась за тесто для пирога и самсы. Я помогала и ей, и бабе Нюре. Ближе к обеду, в дверь позвонили, у меня радостно заколотилось сердце. - Это Абдулла... - произнесла я и пошла открывать. - Мамочка! - воскликнул Абдулла, увидев меня. От радости, я заплакала и мы крепко обнялись, когда сын переступил порог дома. Анна, смущённо улыбалась, стоя за его спиной с ребёнком в руках. Я посмотрела на Катю, которая вытянулась и повзрослела. Ей шёл пятнадцатый год, она стала просто красавицей, превратились из девочки, в девушку, хотя и была подростком. - Анна... дай мне внука... - с волнением произнесла я. - Здравствуйте... Халида опа. Андрюша, сыночек, иди к бабушке, - смущаясь, сказала Анна. Абдулла смотрел на нас, ожидая, какая будет наша встреча. Я обняла Анну, чтобы порадовать сына. - Здравствуй дорогая. Добро пожаловать домой, - сказала я, прижимая к себе внука. Чувства переполняли меня, Абдулла улыбнулся. - Ну что мы на пороге стоит? Проходите в комнату, - засуетилась я. Ребёнок в моих руках закапризничал и протягивая ручки к матери, заплакал. - Тяжёлый какой. Сладенький мой. Ну что ты плачешь, я твоя бабушка, - стараясь успокоить ребёнка, ласково говорила я. - Он привыкнет, просто пока боится. Давайте, я его возьму, - сказала Анна и взяв ребёнка из моих рук, прошла в комнату. Абдулла занёс чемоданы в спальню. - Катюша, ты узнаёшь меня? Какая же ты красавица стала, - сказала я, обнимая Катю. - Я Вас помню, Вы Халида опа, наша бабушка. Мы с Пашей жили у Вас, когда война была. Потом Вы приезжали в Ленинград, но быстро уехали, - обнимаясь со мной, сказала Катя. Мирза и Батыр пришли следом, в честь праздника, был короткий рабочий день. Последовали объятия, Даша искренне радовалась приезду моего сына и Анны, потом с Аблуллой обнимались и Мирза, и Батыр. Расспросы и вопросы, долгие разговоры, когда мы сидели за столом, который мы постарались накрыть в честь Нового года, продолжались заполночь. - А Гульнара совсем невеста. Красавица стала, - громко сказал Абдулла. Гульнара, опустив голову, смутилась. - Скажете тоже, акя, - тихо произнесла она. - А Замира где? - спросил Абдулла. - Она встречает Новый год с однокурсниками, у кого-то во дворе, - ответила Даша. - Баба Нюра, бабушка Карима, как вы? Очень рад видеть вас в здравии, - сказал Абдулла. Напряжение, которое возникло вначале, постепенно прошло. Я видела, с какой нежностью и любовью смотрят друг на друга Абдулла и Анна. Как он сильно любит сына и Катюшу. Сердце наполнилось радостью и покоем. Откуда Мирза достал бутылку шампанского, я не знала, но в полночь, раздался хлопок и пробка отлетела в сторону. Добрые пожелания, надежды на лучшую жизнь, звучали тосты, обстановка была такой тёплой, что хотелось плакать. В половине первого, две наши соседки поднялись. Мы понимали, преклонный возраст, им тяжело было сидеть за столом, шум голосов, музыка и слова диктора по радио, утомили их. Мы поблагодарив старушек, проводили их, положив в тарелки холодец, салаты, пирог. А сами ложиться не стали, только Андрюша спал на моей кровати. Анна ещё кормила его грудью и часто вставая из-за стола, заглядывала в комнату. Но видимо, малыш устал, долгая дорога утомила его, поэтому он крепко спал почти до утра. Под утро, ушли и Даша с Мирзой, Мухаббат с Хурсандой и Батыром, забрав детей, ушли вместе с ними. Мы с Гульнарой поехали на вторую квартиру. После того, как я получила письмо от Абдуллы, мы перенесли свои личные вещи в однокомнатную квартиру, чтобы Абдулла с Анной могли не стесняясь жить в этой, двухкомнатной квартире. Я сняла со стены наш с Махсудом портрет и повесила у себя на стене. Катюша решила поехать с нами, девушка повзрослела и понимала, что будет лишней с матерью и отчимом. Я, конечно, не возражала. Да и Гульнара была рада, считая Катю своей сестрой. В школе, я поговорила с директором и перевела Катю в школу, где работала. Она училась хорошо, быстро влилась в коллектив класса, но самой близкой для неё была Гульнара. Они были неразлучны, даже спали на одной кровати. К весне, я решила кухню перенести на балкон, правда был он совсем маленький, но из кухни получилась небольшая комната для меня. Абдулла устроился работать в стройтрест, начальником отдела. Анна оставалась дома, Андрюше исполнился только год. Абдулла в годовщину смерти отца, попросил сходить с ним на кладбище, чтобы привести в порядок могилу. Он заказал памятник и ограду, через неделю, в воскресный день, мы снова пошли на кладбище, но уже всей семьёй, вместе с Мухаббат, Батыром и детьми. - Если бы Махсуд был жив, как бы он радовался и жизни, и за нас, видя, как мы все счастливы, - думала я, сидя на скамейке перед могилой мужа. Батыр почитал поминальную молитву и мы ушли. На душе был покой, хотелось, чтобы ничто не омрачало этот покой. О драгоценностях, я вспоминала очень редко. Так хотелось помочь детям, Абдулла мечтал иметь собственный дом, на земле. Он был строителем, поэтому хотел сам его и построить. Я посоветовала ему обратиться в профком, написать заявление, чтобы ему дали землю, так многие делали. И он, послушав меня, написал заявление. Гульнара закончила школу и усердно готовилась к экзаменам в институт. Они с Катей часами занимались, часто просили Замиру помочь. Однажды, Даша сказала, что Замиру сватают. С волнением говорила, что с этим парнем её дочь встречается уже два года. Они ждали, когда она закончит институт, а теперь вот, осенью хотят сыграть свадьбу. - А что за парень, Даша? Ты его видела? - спросила я. - Да, видела. Вчера вечером он сам пришёл к нам, чтобы познакомиться с нами. Красивый парень, - сказала Даша. - Ну, красоту на хлеб не намажешь, главное, чтобы твоя дочь счастлива была, - ответила я. - Ты права, подруга, но они любят друг друга и Мирзе парень понравился. Видно, серьёзный такой, глаза добрые. А там, как судьба распорядится. Никто ведь заранее не знает, что нас ждёт в жизни, - ответила Даша. - Что ж, если любят, пусть будут счастливы, - сказала я. - В воскресенье придут сватать Замиру, приходи и ты с Мухаббат. Волнуюсь я, говорят, только женщины придут. Я же русская, всех обычаев не знаю, так что ты уж сама всем руководи. Парня Салим зовут, они живут в старом городе, типичная узбекская семья. Ведь моя дочь наполовину русская, боязно за неё, - Даша явно волновалась. - Ну какая разница, Даша? Русская, узбечка... парень любит твою дочь, она любит его, думай о хорошем, - сказала я, обнимая подругу. Мухаббат с радостью согласилась придти рано утром в воскресенье к Даша домой, а я пришла к ней вечером, в субботу, чтобы помочь прибраться и приготовить заготовки для шурпы и плова. Замира, кажется, волновалась не меньше нас, она сама испекла печенье и пирог, пожарила хворост и даже компот сварила. Правда не знаю, зачем. Ведь обычно сватам подают горячий чай. - Салим сказал, что его мама любит холодный компот, - ответила Замира на мой вопрос. Легли мы поздно, поднялись утром рано. Пришла Мухаббат и принесла горячие лепёшки, в банке каймак и свежие булочки. Осталось накрыть на стол и ждать сватов. Замира ушла в свою комнату. Ей нельзя было показываться, пока её не позовут. А я вдруг подумала, что скоро и я вот так же буду ждать сватов. Ведь моя Гульнара тоже уже невеста. Поиск глав по хештегу : #ШаираБаширова_опусыИрассказы В день будут выходить по 3 главы. .... Автор Шаира Баширова для группы "Опусы и Рассказы" #опусыИрассказы Копирование и дальнейшее распространение рассказа -защищено авторскими правами и Запрещено ! ! !

- Коль, а Коль! Совсем мать ополоумела. Чуть без сала не уехали. Сказала – в черную сумку положи, а она в пакет засунула с луком, в черный. Коль! А я смотрю – чего это в пакете, а это наше сало. Ведь чуть не уехали без него... Коль! Николай махнул рукой. Не до этого ему было. Забот – полон рот.- Сами разбирайтесь. В доме Евдокимовым происходила невероятная суета. Хозяева собирались в Москву. И не просто так, а на выставку достижений народного хозяйства. Совхоз был удостоен права – стать участником этой престижнейшей выставки. Все правление ехало, а ещё свинарки. Выделен целый павильон. Николай и жену записал, как свинарку. Хоть и была она воспитателем детского сада. Но ведь – в Москву! И проезд бесплатный, и проживание за счёт районных средств. В их объединенном из четырех колхозов совхозе им. Ильича вырастили невероятных хряков и свиноматок. Победили они даже в области. И теперь... Суетилась и баба Аня, мать Николая. Сын без конца встречал областное и районное начальство, те переживали ещё больше. Ответственность-то какая – представлять область в Москве. Гордилась мать сыном. Баба Аня была маленькая, щупленькая, с маленьким, как печеное яблочко, лицом. Жила она и с ними, и – нет. Стояла во дворе большого дома старая летняя кухня. В нее когда-то переехали они с дедом, так там и остались. Внуков нянчила и жила потихоньку. Уже одна, деда давно не стало. Хорошо жила. И ничего, что обои пузырились от сырости стен, что мебель ей сюда отдавали старую. Нравилось ей тут. Вроде – и со своими, помочь где – поможет, и не мешает никому. А чего мешать-то! До того умный у неё сын и такая хозяйственная невестка! Где уж ей, указы давать. Вон они и низ в доме каменный поклали под две горницы и терраску. Не дом, а хоромы. И техники у них полон дом. Телевизор и тот цветной. Анна захаживала, смотрела порой и дивилась. Так бы и сидела весь день у этого чудо-экрана, но неловко. Пора и честь знать. Стеснялась надоесть. А одна уж совсем не оставалась она у них, скромничала. Впрочем, и всю жизнь она была такая. Тихая, робкая, работящая и бескорыстная. Никогда в лидеры не выбивалась, всю жизнь дояркой в колхозе проработала. Не выдающаяся. И как у неё такой сын только вышел? Витька, внук, маленький ещё был, увидел однажды, как бабушка за сараем плачет, к отцу побежал. Тот мигом подскочил: – Мам, чего случилось-то? Обидел кто? А она скорей подскочила, утерла глаза платочком. – Что ты, что ты, Коленька! Это от счастья я. И не думала, что сын мой председателем совхоза станет. Дед вот не дожил... А теперь уж и вовсе состарилась Анна. Поздний у них Коля-то был и единственный. Ноги, как бревна, сердце каждый день млеет, а этой осенью ещё и спину так подрубило, что ходить стала баба Аня чуть вперёд наклонившись. Сын уже – директор совхоза. И вот теперь – Москва! В эти особенные дни она держалась, что есть мочи. Помогала невестке по хозяйству, по сборам. Да и внуки на неё остаются, хоть и взрослые уже. Лиза, так вообще девица, но все равно ж – дети. – А почему нас не берут! – капризно надувала губы Лиза, – Я тоже хочу в Москву. – Ну, Лиз, ну, не расстраивайся. А я тебе там все куплю, и кроссовки, и кофточки посмотрю, и пальто зимнее. И Витьку надо куртку, – Ольга боялась что-нибудь забыть. – И колготки мне, мам, ты обещала! Такие – с рисунком. – И колготки. А ещё тете Свете ж, Гальке надо, и тетке Римме. Ну, записано все у меня. В блокнотик. Ой, Лиз! – Ольга рванула к радикюлю. – Ну, что ещё, мам? – А блокнотик-то я взяла? Уф, взяла... Хорошо, что мотоцикл продали, денег на все хватит ... Выставка выставкой, а в Москве побывать хотели все. Это ж такое событие! Заказы сыпались на всех отъезжающих. Был выделен в программе специальный день – прогулки по Москве. Экскурсии экскурсиями, а закупиться – это святое. – Ну, всё! Нормально, чтоб все тут! Бабушку не обижать! Они усаживались в совхозную "Волгу", полученную недавно за особые заслуги, чтобы ехать на вокзал. Народ толпился. Провожали соседи и знакомые. Мать стояла в сторонке. Маленькая, незаметная, чуть наклонившаяся вперед. Николай подошёл. – Ну, давай, мать! Ругай их, если чё! Разрешаю... А Анна была сильно взволнованна своим упущением. Отругала её невестка. – Так ить. Ты прости, Коль, с салом-то этим. Чуть ведь вас не подвела, дура старая. – Да, забудь... Там жратвы – роту прокормить можно. Баба Анна перекрестила улетающую по пыльной грунтовке "Волгу" и отправилась в дом. Прибираться было ещё нельзя – в дороге дети. "До завтрева" точно. Внуки только отобедали. Прилегла баба Аня на диван и стала слушать, как Лиза с Галькой, с подружкой – дочкой Светланы, мечтают об обновках, что мать привезет. Хорошие мечты. Были и у нее когда-то такие же. А теперь уж ... Мебель ей не нужна. Поотдавали дети свое старое – трюмо, сервант и шкафы кухонные. Кровать свою баба Аня ни на что не променяет, хоть и пооскоблилось серебро с круглых набалдашников на высоком металлическом изголовье, и сетка панцирная провалилась. Но привыкла к ней баба Аня. Любила свою постель и подушки в накидушках, очень. А обувь баба Аня все больше донашивала свою старую – тапки – летом, калоши резиновые да бурки – осенью, валенки – зимой. Одежда ей от Ольги доставалась. Та – модница страшная. И пары лет кофту не поносит, уж не нужна. А вещи добротные. Вот Анна и забыла – когда что-то новое себе покупала. Зачем ей? Так под девчачьи разговоры-мечты и придремала. А Николая с Ольгой закрутила поездка. За свиньями смотрели, как за детьми малыми, берегли. Областное начальство, поехавшее с ними, оказалось совсем нещадящим. И когда, наконец, дни выставки были позади, и настал день закупок, свинарки как одурели. Им не интересны были экскурсии, они только и ждали – когда ж их отпустят в ГУМ и ЦУМ. Экскурсовод это прочувствовала и благосклонно отпустила всех пораньше. Николай настоялся в очередях, помогая жене в закупках колбасы, сгущенки, гречки, апельсинов. И когда дело дошло до одежды и обуви, он уже был без сил. Покупали ей самой, ему, детям, а ещё близким и знакомым. – Коль, смотри какое красное в клетку пальто. Как думаешь его лучше или вот это серое с пуговицами для Лизки. А? – Нет кроссовок, представляешь, никаких. Что ж делать-то, Коль? Может кеды им взять, как думаешь. – Ох, надо до Савеловской доехать на метро. Там, сказали, колготки эти есть в магазине. С тяжёлыми сумками они таскались по Москве, метались в поисках дефицитных товаров. – Коль, может ещё и шапку Витьку возьмём, смотри какие... Раз уж магнитофонов нет. Он уже не в состоянии был думать, решать и давать советы. Они успели повздорить. А потом Николаю пришлось провожать начальство на другой вокзал. И в зал ожидания Ярославского вокзала приехал он часа за полтора до отправки. Бабы в зале ожидания хвастались покупками. Рассматривали приобретения друг друга. – Смотри какие гольфики с кисточками отхватила, – демонстрировала Ольге кумушка. –А где? -Да на рынке около Рижской. – Вот те на! А мне что ж не взяла, знаешь же – Лизка у меня. – Ох, так ведь не упомнишь всех-то. Я и так на четыре семьи скупаюсь. Ольга расстроилась. – Коль, вишь Коновалова какие гольфики отхватила. А Семёнова вообще магнитофон взяла импортный. И как только смогла! Случайно, говорит. Врёт, наверное. Просто место знала и ведь никому ни слова не сказала! А нам так надо Витьку бы, и не нашли, – Ольга помолчала, надув губы, а потом начала себя успокаивать, – Ну и что! А мы тоже молодцы, тебе такие ботинки достали! Лизке – джинсы фирменные Levi's и пальто и по мелочи. Ой, а как мне сарафанчик этот, ну зелёненький, о, вспомнила – Montana, как понравился! И себе я взяла сапоги болгарские, и Витьке....Светлане взяла кофточку с карманами накладными ... подарочек будет... Ольга щебетала, перечисляя свои заслуги по добытию дефицита. – А матери? – перебил её Николай. – Что матери? – А матери чего взяла? – Так ить ... Она не просила ничего. – Ну, а подарочек? Она, значит, за детьми там приглядывает, корову доит и пасет, все хозяйство на ней, а мы ей – ничего...,– его металлический голос резанул пространство зала ожидания. Односельчане оглянулись. – Ой, да ладно, Коль. Что ей надо-то? – тихо успокаивала мужа Ольга, – Ну, хочешь, я тот платок газовый ей отдам, голубой. Мне к пальто, конечно, но отдам, чего уж... А ещё вон матрёшку в ларьке сейчас куплю... -Матрёшку! – сказал, как пристыдил. – Ну и чего ты? Чего разошелся-то! Меня укоряешь, а сам же со мной ходил везде, хоть бы и подсказал. Ну, забыла я ... А Николай отчётливо вспомнил мать, как провожала она их, как стояла в стороне в своем старом ещё отцовском жилете, платочке и калошах, как расстроена была из-за этого сала, пропади оно ... Набрали они и друзьям, и знакомых даров, а родной матери .... Матрёшку? И ведь права жена. Он виноват. Его же мать... – Деньги давай! – Коль, поезд ведь скоро. Ты чего? Да и дорого все у вокзалов-то. Давай, говорю, деньги! Ольга поняла – сейчас спорить было с мужем нельзя. Когда был он таким сердитым, дела плохи. Односельчане притихли, косились на начальника своего и его жену. Она достала кошелек и собралась было его открыть, но Николай выхватил весь. – Ох, Коль, так ведь много там... все ... Но он уже отправился к выходу. Николай не знал куда идти, он просто обошел здание вокзала и пошел на площадь. Должны ж здесь поблизости быть магазины. Но ничего подходящего не находилось ... бижутерия, парики, безделушки, тряпье ... Он искал обувь или хорошую верхнюю одежду, но ничего такого не попадалось на глаза. А на вокзале уже объявили прибытие их поезда. Ольга переживала, не спускала глаз с вокзальных дверей. Они направились на перрон. Односельчане помогли. Перебежками, с сумками и сетками, набитыми продуктами и вещами, потихоньку они дошли до своих вагонов. Все переживали и за Ольгу, и за Николая. – Не горюй, Оль! Целый час ещё. Успеет твой Михалыч, – успокаивали. А Николай все отдалялся и отдалялся от вокзала. И тут он увидел магазин "Радиотехника", а в витрине – телевизоры. То, что надо! Так и вспомнил, как мать, чуть ли не раскрыв рот, смотрела на днях у них программу "Очевидное-невероятное". А он ещё подивился – надо же мать такие вещи интересуют? Но они полгода стояли в очереди на приобретение цветного телевизора... Навряд ли можно его купить вот так, зайдя в магазин. Так и вышло. Продавщица вяло посмотрела на провинциала и четко ответила: – Телевизоров в свободной продаже нет. Николай ещё подивился технике, выставленной тут, а потом подошёл к девушке поближе. – А если я переплачу? – предложил он – Ну, здрасьте, – она посмотрела на него коровьими глазами с накладными ресницами и произнесла, – Вы ж не на базаре, мужчина! Мы - магазин, а не спекулянты. Николай спросил о магнитофонах, о радио. Но и это не так-то просто было приобрести. Вот телевизор бы матери! Вот это подарок. Он вышел из магазина, посмотрел на часы. Время! Совсем нет времени искать что-то... Он направился к вокзалу и все думал и думал о матери. Он – обо всех заботился, слыл руководителем, думающим о своих работниках. Стольким семьям помог, столько домов отстроил. А сколько работы проводилось по идейно-воспитательной работе совхозного коллектива, сколько говорили об уважении к ветеранам. А сам ведь груб с матерью всегда был. Его мать живёт в старой холупе, в общем-то. О ремонте там он и не помышлял никогда. И вот сейчас, после всех похвал, после почестей, которые получил он в последнее время, появилось ощущение пустоты и ничтожности их перед чувством сыновней любви и благодарности. Он ещё не ушел далеко, услышал оклик. – Постойте, мужчина! Его догонял низкорослый и полный мужичок. Николаю показалось, что видел он его в магазине. – Вам телевизор нужен? – Да, очень. Цветной. – У нас тут отказ от одного телевизора, знаете ли, но ... Марка дорогая, новая, и ну, вообще, если возьмёте – не пожалеете. Новый, отличный, вот только гарантийных документов нет. Но обещаю – отличный телевизор... – Возьму! – перебил его Николай, – Сколько? И когда товарищ назвал сумму, Николай полез в кошелек. Но денег хватало. Мотоцикл же продали, и многое из желаемого в Москве просто не нашли. Телевизор был, действительно новый. Продавец предложил его распаковать, показать картинку, но Николай уже очень спешил. – Если обманули, вернусь – учтите. Беру матери. Не прощу.... И продавец приложил инструкцию и прочее, все, кроме чека. Николай понимал – переплачивает. Но брал. Покосился лишь на продавщицу – "не спекулянты говоришь?" Продавщица пропала за полками товаров. Сам же торговец и предложил подбросить Николая с покупкой до вокзала. А Ольга уже отчаялась. Николая не было. Поезд вот-вот отправится, а место Николая – пусто. И вот раздался один короткий свисток. Поезд, выпустив белые пышные клубы, вздохнул и медленно стронул с места свои закопченные колеса. Ольга прислонилась щекой к окну, но Николая видно не было. – Не успел, значит. Ну, не волнуйся, Оль. Приедет следом, чай не маленький, – успокаивала её Наталья Коновалова. Но Ольга никак не могла прийти в себя. Все думала и думала о муже. И не думала она, что его любовь к матери столь сильна, и не замечала... Но минут через пятнадцать с большой коробкой, которую ему помогали нести какие-то солдатики, Николай появился. Мокрый и красный от натуги, но довольный. Коробка никуда не входила, оставили под столом. – Телевизор? – Ольга прочла надпись на коробке. – Ага, – Николай устало бухнулся на сиденье. – Цветной что ли? – Надеюсь... – Это ты матери? – с осторожностью спросила Ольга. Судя по коробке, даже у них телевизор был куда меньше. – Ей, конечно. – Так ведь у неё и антенны нет даже. – Нет, значит будет. И ещё – с ремонтом Лизкиной комнаты подождем. Сначала матери сделаем в доме. Там уж вообще плачевно все. Ольга аж глаза выпучила. Дочь так ждёт этого обновления. – Лиза расстроится очень, – с осторожностью сказала. – Ничего, у Лизы ещё есть время. А у матери его не так уж и много. Да и порадуется пусть за бабушку. Чай не эгоистка... Больше об этом не говорили. Ольга смотрела на телевизор под ногами без удовольствия. И все время думала, что если б догадалась купить матери хоть что-то, и деньги б на телевизор не ушли, и дочь бы не рыдала из-за того, что ремонта ей пока не ждать. А то, что Лиза будет истерить – факт. Ох! В дороге все сгладилось. Ехали весело, делились воспоминаниями о выставке и о московских приключениях. А когда приехали домой и занесли телевизор, Лиза захлопала в ладоши. – Новый телик! Ура! Новый телик у нас. Большой какой! А старый, пап, мне в комнату, ладно? Ну, после ремонта. Николай и Ольга молчали. Анна суетилась у плиты. Борщ готов, а вот салаты не успела. Неповоротливая и медлительная стала совсем. Анна крошила овощи и волновалась, что вот сейчас все сядут отобедать, и окажется, что ничего и не готово. Быстро надо, быстро. И тут за плечи взял ее сын. Отвлекает, а ведь некогда ... – Мам, а это тебе подарок из самой Москвы. – Мне! Ну, спасибочко. А чего за подарок-то? – она смотрела на сына, на руки невестки, но в их руках ничего не было. – Ну, так вот же – телевизор. Это тебе. Анна захлопала глазами. Это как же так? Да нет! И не надо ей! Это ж сколько денег стоит! Да и не заслужила... – Па-ап, ты чего? Серьезно? Так зачем бабушке такой большой-то? – Так глаза у неё уж плохо видят, ей и надо – большой. И еще, мам, начнем ремонт у тебя скоро. Потихоньку, частями. Сделаем тебе нормальный дом. Анна молчала, она все оглядывалась на доску с недорезанными огурцами, а глаза наполнялись слезами. Дорезать бы салат – так уж не видит ничего. А салат-то как же? А обед? Она утиралась фартуком. А Николаю не терпелось, он побежал к знакомому мастеру, чтоб сейчас же опробовать покупку. На крыльце Ольга успокаивала плачущую дочь. И эти слёзы совсем не тронули Николая. По крайней мере несравнимо с тем, как только что тронули слёзы матери. Вспомнил, как плакала она за сараем, когда выбрали его первый раз председателем колхоза. Как тогда ему вдруг понятно стало, насколько важен этот шаг в его жизни. Важен – раз даже мать от счастья плачет. Телевизор не подвёл. Аж Гена - мастер засмотрелся. – Да, Николай Михайлович, такую модель ещё не видывал. А он у вас тут стоять будет? – Гена осмотрел убогое пространство материнского жилья. – Тут. Мы с телевизора начали. Теперь и ремонтом займёмся. Они пообедали. Лиза все ещё сопела носом, а Ольга щебетала рассказами о покупках и поездке, отвлекала дочь. Мать ещё не ходила в свой дом, все суетилась с обедом и помощью семье. И так ей стыдно былоперед внучкой и Ольгой, так стыдно. И когда пришли они вместе с Витькой обучать бабушку пользоваться новой техникой, она плохо вникала. Все уговаривала – телевизор в их дом поставить. Мол, и не нужен он ей, и вредный, и громкий, и глаза уж не те. Но Николай не слушал. Всю жизнь мать так. Ничего-то ей не нужно. Но теперь он был настойчив. Ещё и ещё раз объяснял ей правила включения. Вечером он вышел покурить во двор. У матери синим экраном телевизора отсвечивало окно. Он затушил сигарету, потихоньку подошёл и подсмотрел. Мать с распущенными волосами, в осветивших её лучах телеэкрана, сидела на своей постели в ситцевой рубашке. В руках расческа, но она застыла, как изваяние. И лицо ее казалось сейчас совсем не старым, а, скорее, девичьим. Такой он её уж и не помнил – всегда с пучком. А волосы-то длинные, лежат прямо на постели. Она, широко раскрыв глаза, внимательно смотрела на экран. А ножки её казались совсем маленькими, потому что они не доставали до пола с высокой кровати. Сейчас она напоминала ребенка – маленькую девочку, восхищённо смотрящую на будущую жизнь. Из калитки вышла Лиза, снимала белье с веревки. – Подь сюда! Глянь... Лиза подошла, держа на руке снятое белье, и долго смотрела в окно на бабушку. А потом повернулась к отцу, уткнулась головой ему в грудь и произнесла: – Прости меня, пап. Я такая дурочка... – Так ведь тебе простительно. Юная ты ещё. А я вот уж – взрослый дурак. Давно надо было ... И Лиза постучала и зашла к Анне. Пообнималась, а потом посоветовала переключиться на другой канал. Там начинался фильм. И сама побежала в дом его смотреть. И Анна смотрела фильм "Алые паруса". Также, сидя на кровати и спустив с нее ноги. Она никогда его не видела, и не слышала эту историю. Она не понимала, что это всего лишь фильм, потому что не очень была просвещена в вопросе киноиндустрии. Она застыла и до самого конца была уверена, что Ассоль – реальная девушка, и в том, что то, что показывают, происходит именно сейчас. Где-то далеко- далеко, но прямо сейчас. Она волновалась и жалела девушку. Она была уверена – Ассоль зря надеется, глупо. – Да что ты, милая! Не будет этого, – пыталась подсказать она бедной девушке. А когда по экрану поплыли алые паруса, Анна вскочила и начала ходить по комнате, хлопая себя по коленям. Вот те и на. Вот Грей – выдумщик. Вот придумал! А потом она аккуратно выключила телевизор, легла и заплакала. Не из-за радости за Ассоль, а из-за радости за себя. Вот и у нее – также хорошо все сложилось. Вспомнила, как пришел Миша со флота. А бескозырка ... а выправка ... А трава какая была тогда зелёная по обочине дороги, когда пошли они гулять. Как прибежал к ней однажды, а она - болеет. Как меду принес, как ухаживал, лечить помогал. Муж он был добрый. И сын у неё – самый лучший, и внуки. Свои у неё есть – алые паруса... #опусыирассказы ✍Рассеянный хореограф

​​Все думали: вот бедняжка! Её же мужчина бросил, ушёл к другой! Как это пережить? А она купила новые обои, прелестные шторы и сделала ремонт. На обоях был темно-зелёный узор, а шторы - цвета спелой черешни. И это было красиво! Хоть бы с горя руки на себя не наложила, обсуждали между собой её тётушки. А она рано утром ходила на рынок за румяными пахучими яблоками, пекла нежную шарлотку, варила себе крепкий кофе со сливками, на обед готовила лазанью с грибами и баклажанами, на ужин - овощи с прованскими травами. Как же ей теперь одиноко, беспокоились родители и приглашали приехать на дачу. Она завела собаку и читала по вечерам Софи де Вильнуази. Собака водила её гулять в парк, говорила: посмотри, какая белочка и ловила для неё лягушек. Софи предлагала менять планы на жизнь и верить в счастливое будущее. Ей, наверное, очень плохо, просто виду не подаёт, решили подруги. А она купила два сарафана, платье в пол, соломенную шляпку, пару белых босоножек и покрасила волосы в цвет горького шоколада. Наверное плачет, несчастная, по ночам в подушку, судачили соседи. А она, заварив себе зелёный чай с лаймом, открывала окно, усаживалась с чашечкой на подоконник и любовалась огромной луной. А потом сладко засыпала под звуки ночного города. Ей снилось море, разноцветные ракушки и дружелюбные дельфины. Какая же она невезучая, обсуждали коллеги. А она записалась на курсы вождения автомобиля, успешно сдала экзамен, купила недорогую подержанную машину и дорогую дорожную сумку. Это же такой удар, когда мужчина уходит, шептались знакомые, хоть бы в депрессию не впала. Она закинула в новую сумку сарафаны, белые босоножки и уехала с собакой к морю. Снимала комнатку у старушки, покупала варёную кукурузу и запечённую рыбу, ела на завтрак горячие лепешки, персики и виноград, ныряла в солёные тёплые волны, восхищалась невероятными закатами. Загорела, похудела. Отпуск закончился, вернулась домой, а там... он. Говорил, что ошибся и просил начать жизнь сначала. А она сменила номер телефона, купила новый замок и вызвала слесаря. Оказалось, что слесарь тоже любит крепкий кофе, яблочные пироги, луну, обожает собак и читает книги. Он поменял ей дверной замок, заменил старенький кран на кухне, научил готовить мясо по-французски, кофе по-венски и сделал ей предложение. Собака была не против. Она тоже. Через год, оказалось, что он вполне сносно поёт колыбельные, легко и непринужденно управляет двухместной детской коляской и умеет пеленать крошечных девочек. Причем одновременно обеих. А ещё через год они, как и мечтали, купили домик за городом. Привели в порядок запущеный сад, поселили в пруду карасиков, повесили на окна лёгкие шторы, купили красивую посуду. Она готовит овощи и рыбу, печет восхитительные штрудели и варит сливовое варенье. В открытое окно залетают бабочки, пахнет яблоками и ромашками, слышится счастливый детский смех и лай собаки. Поздно вечером, когда дочки будут сладко спать, а собака свернётся клубочком у тёплого камина, они, как всегда, посидят, обнявшись, на крылечке, послушают звуки ночного сада и скажут друг другу "Люблю". А луна тихонько улыбнется, закутает плечи в пуховое облако и будет до утра вязать теплые носочки и шарфики на зиму. #опусыирассказы Автор: Gansefedern

Мать звала Лизку «Лизка, дрянь, иди сюда!», отец с пьяных глаз называл «уу, страшилище», бабка отцовская шипела: «женился на чучеле, а она еще эту страшилу родила, тьфу ты… пропасть…». Конечно, думала Лизка, глядя в зеркало: «рыжая, лицо все конопатое, зубы передние выпали. Ууу, страшилище!» - гудела она, показывая сама себе язык. Мать на кухне в баке белье помешивала палкой, отец храпел, а бабка ушла к соседке. Лизка выскочила во двор и огляделась. Убедившись, что ее никто не видит, она скользнула за дом. Там, за высоким деревянным забором был заброшенный яблоневый сад. Отодвинув только ей известную доску, девочка проскользнула в сад. Доска тихо вернулась на свое место, закрыв проход... Лизка любила этот сад. Высокий, заросший, он казался ей сказочным царством, в котором живут феи, эльфы и гномы. А в старом доме, который таился в глубине сада, должна жить Волшебница, повелительница всех сказочных существ... В доме давно никто не жил. Соседи говорили, что жила в нем когда-то не то балерина, не то актриса известная. Но то ли уехала куда, а может, и вовсе померла. Вот и стоит дом пустой. И никто не видел, как Лизка играла в саду, как танцевала она на крыльце дома, представляя себя балериной на сцене. Однажды она видела такую тетю по телевизору. Отец тогда уснул в кресле и не слышал, как начался концерт. А в телевизоре порхала фея в белом платье, и такая она была красивая! Лизка потом ночью долго не могла заснуть, так взволновало ее увиденное. В саду частенько появлялась соседская кошка. Она грелась на солнышке и вылизывалась, вытянув лапку. Поймав мышь, кошка играла с ней – подкидывала и ловила. И Лизка мечтала, что когда-нибудь и у нее будет настоящая кошка. Девочке нравились мягкость и гибкость кошечки, и она повторяла эти движения – тянула ножку, вскидывала тонкие руки и медленно опускала их, разводя в стороны. Лизка называла кошку Изабеллой. Это красивое имя она услышала по телевизору, так представили ту красивую фею. Девочка понимала, что ее никто так не назовет, а имя пропасть не должно. Так и звала девочка кошку – моя Изабелла. Однажды, пробравшись в сад, Лизка поняла, что что-то изменилось. В саду появились люди. Садовник собирал опавшие яблоки, убирал старые ветки. Некоторые яблони уже стояли в белых нарядах – их побелили снизу. Лизка пробралась к крыльцу и увидела ее – Волшебницу. В плетеном кресле восседала тонкая, прямая как палка, немолодая женщина. На ней было синее платье с кружевным воротником. Ажурные оборки на манжетах скрывали тонкие руки, на длинных пальцах кольца с красивыми камнями. Девочка разглядывала женщину, прячась в кустах. - Так это ты танцуешь в моем саду? – не поворачиваясь к кустам, спросила Волшебница. – Выходи, подойди, пожалуйста, ко мне. Как тебя зовут? - Лизка. - Что значит Лизка? Нет такого имени. Есть имя Елизавета. - Нуу, мамка так меня зовет, а папка «страшилищем», я ж некрасивая. Поэтому и Лизка. А Лизаветом меня никто не зовет. Волшебница поморщилась. - Ладно. Но я буду называть тебя Елизаветой, или Лизой, но не Лизкой. Ты не кошка и не коза. - А я кошку соседскую зову Изабеллой. - Батюшки, откуда ты имя такое узнала? - А по телевизору. Там тетя такая красивая танцевала, в белом платье, она еще руками вот так делала, - и Лизка вскинула вверх тонкие руки, медленно опустила их и развела в стороны. А потом села в глубоком поклоне. - Вот ее и представили Изабеллой. У женщины перехватило дух. - Деточка, кто же научил тебя так делать, так танцевать? - А никто. Я помню, как тетя танцевала, и за Изабеллой повторяю. - А за кошкой ты что повторяешь? Мышей умеешь ловить? – засмеялась женщина. - Неет, мышей я не умею, - улыбнулась девочка. – А вот ножку, как она, могу, - и вытянула ножку. Сначала вперед и вверх, а потом назад и прогнулась, вытянув руки вперед. Женщина смотрела, затаив дыхание. - Ой, Изабелла, - девочка увидела в кустах кошку и бегом спустилась с крыльца. Вернулась она с кошкой в руках. - А сколько тебе лет, Лизонька? – спросила женщина. - Уже пять, - шептала Лиза, обнимая кошку. - А вот я себя чувствую на все сто двадцать пять, - вздохнула женщина. – Лиза, ты приходи, пожалуйста. Можешь танцевать в саду. Подглядывать никто не будет. Садовник только немного наведет порядок. А зовут меня Анна Николаевна. Запомнишь?... Лиза приходила в гости так часто, как только могла. Они пили чай с вишневым вареньем, гладили Изабеллу. Анна Николаевна рассказывала интересные истории девочке и читала вслух книги. Лиза уже запомнила буквы и складывала из них слова. А еще Анна Николаевна просила, чтобы Лиза танцевала. Они включали проигрыватель и ставили пластинки. Лиза слушала незнакомую музыку и повторяла имена композиторов – Чайковский, Глинка, Шуберт. Очень ей нравилось танцевать под музыку Шопена – руками она повторяла движения дождя, а ножками перебирала так, словно это капли ударяли по луже. - Боже мой! – шептала Анна Николаевна. – Боже мой, у нее же идеальный слух, а руки, а гибкость, а выворот стопы… и кто учитель – кошка, самая обыкновенная кошка! Это невероятно! Вот уже несколько дней Лиза не появлялась в саду. Изабелла приходила, лежала на крыльце, прыгала в руки Анны Николаевны, а Лизы не было. Встревоженная женщина отправила садовника узнать, не случилось ли чего. Услышанное потрясло! - Анна Николаевна, голубушка, беда! Лизоньку увезли в приют! - Как в приют? У нее же и мать, и отец, и бабка какая-никакая. - Да вот и никакая… перепились они да отравились. Соседи нашли их, а Лизонька с Изабеллой под кроватью были. Так кошку оторвали от ребенка и выбросили, а нашу Лизоньку… в приют… Да как же так, Анна Николаевна? - Так вот почему Лизы нет. А Изабелла, она же не может рассказать, что случилось… Так, надо взять себя в руки. И что-то делать… Что делать? С чего начать?... Прошло несколько дней. На пороге детского дома появилась худая, прямая как палка, женщина. Она тяжело опиралась на трость, но решительно, балетным шагом шла вперед. У нее появился смысл жизни – Лиза, эта маленькая девочка, которая была похожа на нее саму в детстве. - Лиза, моя Лиза, я иду... Долгий разговор в кабинете директора, и вот открылась дверь и в комнату влетела Лизонька. - Анна Николаевна, Анна Николаевна, вы меня нашли! – и она зарыдала в голос. - Девочка моя, моя Лизонька, я здесь, я с тобой! Все будет хорошо! – она держалась изо всех сил. – Все будет хорошо, ты мне веришь? Успокоившись, Лиза не выпускала из объятий Анну Николаевну. Она вцепилась в женщину, словно зверек. «Синяки, конечно, останутся, - мелькнуло в голове у женщины, - но боже, как хорошо, что Лизонька в порядке». ***** Прошло несколько лет. В концертном зале хореографического училища шел отчетный концерт учеников. - Елизавета Храброва! – объявил ведущий. Зазвучала прекрасная музыка, и на сцену выпорхнула девочка. Рыжие волосы были уложены в корону, на лице задорные веснушки. Она двигалась, как сказочная фея, вскидывая вверх тонкие руки и плавно их опуская. Белое платье было такое нежное и красивое... В зале сидела немолодая женщина, прямая и тонкая как палка. Трость лежала под ногами, а на коленях стояла переноска. В ней сидела старая кошка, которая когда-то дала первые уроки юному таланту. - Какая ты у меня красивая, Лизонька! – шептала женщина. А кошка потянулась в переноске, размяла свои старенькие лапки и подумала: «В прошлой жизни я определенно была балериной! Да, точно. Балериной. Недаром я Изабелла!» Вот так, дорогие друзья, необычно переплелись судьбы маленькой девочки из неблагополучной семьи, обладающей несомненным талантом, бывшей балерины, ушедшей со сцены из-за травмы, и простой серой кошки. И как хорошо, когда кто-то видит в тебе талант и поддерживает. И здорово, когда приходят на помощь родственники и друзья, для которых просьба немолодого человека имеет значение. И как прекрасно, что маленькой серой кошке дарят не только красивое имя, но и дом, и семью. Я желаю вам всем добра и счастья! Автор ВИТА САПФИР

Старуха Её все знали. Ходила в старом чёрном зипуне, обмотанная какими-то платками, тряпками. Следом шли коза и собака, и куда бы она не отправилась они шли всегда за хозяйкой. Идёт она в магазин, или в пекарню, а может в контору или в сельсовет, коза с собакой всегда плетутся следом, такие же старые и ободранные. Дом её, тоже старый и покосившийся, стоял немного на отшибе, огород, находившийся под склоном оканчивался у самого озера, дальше за озером был луг и лесок. Открывалась такая лубочная картинка, только она не любовалась этой красотой, а равнодушно взирала на мир своими поблекшими, белёсыми глазами. У ворот её всегда ждал кот, серый мордастый, с отмороженными ушами,большими навыпучку глазами и огрызком хвоста, который тоже то ли отморозил, то ли потерял в пьяной, дурманящей, весенней драке, соседскими котами, когда был молод и полон сил. Он сидел на лавке и завидев хозяйку, вставал на задние лапы и высматривал что она принесла. На воротах сидел петух, с двумя перьями в некогда шикарном хвосте. Красное и зелёное, такие перья имелись у этой гордой птицы. Завидев хозяйку петух, прочистив горло пытался петь своим хриплым голосом, но тут же замолкал, на первых нотах. Пропустив в калитку хозяйку и козла, петух пикировал на спину псу, так они шли во двор, последним заходил кот. У неё не было друзей в гости к ней тоже никто не приходил. Однажды в калитку застучали сильные, детские кулаки. -Чего,- спросила она выглядывая в щель для щеколды, - кого стучите, огольцы? -Бабушка, мы Тимуровцы, пришли вам помогать. -Не надо мне, ступайте. -Бабушка, мы будем помогать вам совершенно бесплатно! - Уходите... Конечно весь внешний вид и образ жизни старухи порождали разные слухи, мол и ведьма, и колдунья кто-то рассказал что была она комунисткой- подпольщицей, кто-то говорил что была женой красного командира, а того беляки убили, она мстила им до конца гражданской, что только не говорили. Появилась она лет через десять после войны. Сколько ей было лет, никто не знает. Может сорок, а может семьдесят. Куталась в какие -то платки, даже летом, будто мёрзла. Ей выделили этот дом, тогда ещё крепкий. Говорят что он купцу Ержанову принадлежал, дом, а жила там в нём прислуга, ну а после революции отошёл народу, как и сама усадьба купца Ержанова. Там сначала клуб, библиотеку и контору сделали,потом школу, а уже в семидесятые годы, предложили сделать музей. Хотели боевой славы, в этих местах шли ожесточённые бои между местными партизанами и белыми командирами, остатками армии Колчака. Но потом подумали и решили, что край не только боями славится, сделали просто музей посвятив целый этаж боевой славе красных партизан. Старуха работая на ферме, ночами взялась присматривать за музеем, домишко её стоял в нескольких метрах от оного. Тихонько прибрала сама всю территорию, разбила клумбы, высадила красивые цветы. Директором музея стал бывший директор школы, Иван Павлович, он и устроил старуху смотрительницей, она отвечала за сохранность экспонатов, чистоту музея. -Надо же, - удивлялся директор, - ведь безграмотная старуха, а знает какую вещь и как хранить. Так и жили тихо мирно, словно в омуте. Но вот начало такую большую страну потряхивать начали слова каике-то странные доходить оттуда, с большой земли, как любили шутить местные. Перестройка, гласность, демократия... Начали появляться какие-то люди, молодые, борзые, сытые, холёные. Разговаривали тихо, медленно, уважительно, а глаза...злые глаза, холодные. Разбудили однажды близлежащие улицы, выстрелы. Сухие громкие, потом крик, переходящий в визг. Пока мужики повскакивали пока за ружья похватались, половина охотники, а кто не охотник, так, тоже обзавёлся, времена странные настали. Прозвучали ещё два выстрела. Прибежали к дому старухи, стоит, вся расхристанная, белая рубаха на тощей груди клоками висит, волосы седые по ветру, стоит и рычит, ружьишко в руках крепко держит. -Ироды, иродыыыы, треклятые ироды, выродки. Неужто кто ссильничать старуху надумал, - зашептались поселковые, потом только в утреннем тумане машину в проулке увидели, около неё валяется кто-то, один вдалеке за ногу держится, в сторону леса ковыляет, а двое других на кромке леса уже, сейчас уйдут. Не дали уйти, догнали парни тех молодчиков, раненый, что у машины валялся, в себя пришёл,сказал что ничего не знает, наняли мол, как водителя и ранила его не старуха, а тот что хромал, убрать свидетеля хотел, а старуха уже хромого подстрелила, по колёсам предварительно стреляла и в воздух. Те молчат как в рот воды набрали. Потом уже признались, что за кладом купца Ержанова лезли. Мол, студенты исторического факультета, документы раздобыли, как вроде какой-то лакей бывший, рассказал как с барином клад закапывал. Следили сначала, а потом сделали выводы, что старуха должна что-то знать, решили припугнуть и клад забрать, а потом в Америку уехать... -Был клад, - помолчав сказал участковый, -Наталья Евпатьевна когда клумбы копала, нашла, сразу и в милицию снесла, как положено. А на причитающуюся ей долю, музей отремонтировала. А вы чуть не порешили такого человека, эх вы...Что творится? Через три года, когда старуха совсем хиреть начала, глазами слабнуть, подкатил к её дому автомобиль большой, чёрный. #опусы Вышел молодой человек, огляделся и направился прямиком к домику старухи, следом шла молодая, улыбающаяся девушка. Старуха выглянула в щель для щеколды, потом открыла дверь и упала на руки молодому человеку. -Володя...Володя, - шепчет, сынок. -Я не Володя бабушка, я его внук, твой правнук, Виктор, а это моя девушка, Синди. Сбежались сельчане, смотрят открыв рот. Проводила гостей в дом старуха, калитку закрыть от радости забыла, чем сразу же воспользовались участковый и глава сельсовета, а по-новому мэр. Это потом уже они рассказали всю историю дивной жизни старухи. Была она никакая не старуха, ну конечно по возрасту уже да, старуха, а была она дочь купца Ержанова, Марфа Савватеевна. Замуж Марфа вышла, за поручика, мелкого дворянчика из Польши. Купцу по чести было, дочь дворянкой сделать, очень гордился дочкиным титулом, но грянула революция, всё перемешалось. Марфа как раз беременная была. Приехала к родителям, там и Володю родила. Купца пока не трогали, он всегда к людям хорошо относился, но началась гражданская война, однажды купца предупредили что будет погром, свои же сельчане предупредили, и сказали что вряд ли они своими силами справятся, да и страшно против власти новой идти, она видать надолго... К вечеру второго дня, когда небольшой отряд затянутых в кожу и с портупеями по бокам, ворвался гикая в село и спешился у дома купца, никого из семейства купеческого уже не было. Старуха одна, да девчонка махонькая, внучка её. Старуха дрожит, что осиновый лист, а девчонка ещё не говорит. Походили, картины посрывали со стен, штыками мебель попрокалывали, стёкла в серванте побили, курили самокрутки и тушили их в розетках из горного хрусталя, в которых ещё вчера лежало и переливалось варенье из синей сливы, золотистой алычи или красной смородины. Многое перепортили, книги рвали и в камин кидали, сидели вытянув перед камином ноги и сплёвывая на пол разговоры разговаривали, думая о том, куда старый чёрт Ержанов, драгоценности упрятал, и далёко ли убёг. Утром уехали ни с чем. Вскоре и старуха с девчонкой пропали, может в деревню свою подались, а может и ещё что. Только больше про купцов тех никто и не слыхивал до сего дня. Считай семьдесят лет прошло. Оказалось что купец тогда с женой своей, понимая что далеко не уйти, прятались в леске том, там схрон был, что у озера. Вёл туда подземный ход, прямо из флигеля. Старуха та, Марфа была, дочь купцова, а внучкой её, Володя, сын. Какое -то время ещё прятались так, а потом муж Марфин объявился, переправил тестя с семьёй и сыном своим малым на свою родину, а Марфа с мужем осталась. Любили друг друга очень. Убили его, она скиталась долго, потом пришла и сдалась, сама, срок отбыла, как-то документы новые выправила, про семью сказала что погибли все, включая маленького Володю. Перед войной выпустили. Воевала, даже награды имеются, партизанила. После войны опять её забирали, но выпустили через год, жила какое-то время там где сказали, а потом уже разрешили уехать куда хочешь, вот и уехала. Получила весточку окольными путями, давно, перед войной ещё, что все живы. И всё боялась сама искать, чтобы беду не накликать, так и прожила жизнь, одна одинёшенька. -Дедушка всю жизнь найти тебя хочет, плачет, везде подавал запросы. Бабушка, поедем с нами хоть на старости лет поживёшь хорошо. Дедушка не смог приехать, у него сердце, поехали, бабушка. -Ехать ли? - смотрит на участкового старуха. -Поезжайте Наталья Евп...Марфа Савватеевна. -Наталья я чё уж...век с этим именем прожила. И то поеду, а вы уж за моими присмотрите... Она вернулась через три месяца, сняла свои вещи, в которых приехала, надела обычные ремки и пошла привычным путём, с козой и собакой, а уворот ждали старуху петух, да кот. -Чего вернулась -то Наталя, - спрашивают старухи, осмелели как-то, заговорили, да и она враз посветлела лицом, будто гору с плеч скинула нечто плохо приняли? -Да хорошо приняли, хорошо. Плакали, отпускать не хотели, да я не могу там...На полвека бы пораньше хотя бы. А так нет, не могу...я домой хочу. -Сын-то как, сын? -Хорошо сын, плакал очень...Седой, старик уже. Я ведь его двухгодовалым мальчиком отдала, эх...Все хорошо, и сын, и внуки, и правнуки. Им хорошо, значит и мне хорошо. Здесь век доживать буду, на родине. Ушла старуха тихо, вр сне, как жила, так и ушла. Убирая в её оказавшимся таким чистеньким домиком внутри, женщины нашли деньги, чтобы схоронить достойно, и шкатулку с драгоценностями, что завещала сыну своему, Володе и его детям, внукам, и правнукам. То всё мои драгоценности, то папенька дарил, то крёстные, то супруг любимый. Мне носить было некуда, пусть потомки носят. Такое письмо написала старуха. Участковый торжественно потомкам и вручил, схоронили старуху дома, на родной земле, как и завещала. Обещали потомкам ухаживать за могилой старухи, обещание то, сельчане, сдерживают по сих пор, она тоже история села, края, страны. Мавридика де Монбазон #опусыИрассказы