МЭРИ -1- Я мчался к Мэри мимо колокольни, снег порошил, алели снегири, крепчал мороз, поскрипывали дровни, хотел поспеть я к даме до зари. Ворвался в дом, а Мэри уж другому целует распалённые уста, ведёт его в роскошные хоромы и сверлит взглядом ниже живота. Какая же вас ожидает пьеса! Взбешённый, без руля и без ветрил, я из тулупа вынул два обреза и негодяю в чресла разрядил. Соперник пал. Такой отборной брани не слышал я от статусных вельмож. По-моему, он был серьёзно ранен, но смог из голенища вынуть нож. И он его метнул мне точно в ногу, имея к мести праведный мотив, в артерию попал, попал неплохо, о чреслах на мгновенье позабыв. Я кровью истекал под взглядом Мэри, соперник ею тоже
ТОЧКА БЕЗ НАЗВАНЬЯ Мой образ светлый, но печальный возьми из юности начальной - туда, где сложены мгновенья в ведущие наверх ступени, где наскоро взрослеют люди и где меня уже не будет. Останусь точкой без названья на карте, где воспоминанья теснятся под налётом пыли, где их давно похоронили и, потому, мой смутный образ, увы, ни карту и ни глобус собою точно не заполнят, а твоё сердце не запомнит ни слов, ни слёз, ни обещаний из нашей юности начальной. БальзамоВ
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ Вместо того, чтобы землю пахать, вместо того, чтобы баб целовать, шли мужики, примыкая штыки, точно таких, как они, убивать. Шли. Им победа нужна над врагом, чтоб настоящим прослыть мужиком. Шли не за славу, шли за державу, чтобы решить всё единым броском. Шли и с другой стороны мужики, тоже лишённые баб и сохи. Не за награду, только за правду шли убивать, примыкая штыки. Встретились те и другие в бою. Кто-то в аду теперь, кто-то в раю. Землю пахать, баб целовать некому больше в родимом краю. БальзамоВ
ДВОЕ Мы в ночи и пытаемся сон отогнать, потому что во сне нас уж точно не будет. Не спеши, о, мгновенье и силы не трать, пусть твоя нерастраченность с нами пребудет. Я целую безмолвно. Слова ни к чему. Всё рождается и умирает безмолвно. Мы потворствуем нашему естеству, мы - рабы этой страсти и это бесспорно. Завтра день нас захватит в стальные тиски, ибо суетность дня неизбежна, а значит, вырывая с корнями блаженства ростки, обеспечит падением или удачей. Но воротится вечер и будет он тих, и опять его скрасят присутствием двое, ибо если есть время - оно для двоих, а двоим и не надобно что-то иное. БальзамоВ
МИР Мир вечным недовольством поражён. Здесь все хотят то власти, то наживы, меняют города, квартиры, жён и думают, что счастливы и живы. Мир катится неведомо куда, о чём никто не ведает покуда. живут не вечно, но не в том беда, здесь даже атеисты верят в чудо. Надеются на милости судьбы, пытаются договориться с Богом - желаньями пленённые рабы, клеймённые грядущим некрологом. БальзамоВ