Путь проложен, написано полотно, забывай о наличии собственной воли, хоть молись, хоть борись, хоть умри - всё одно: ты лишь пленник тебе уготованной доли. Ты просил Небеса, уповая в душе беззаботной судьбы получить хоть частицу. Небеса - это миф, твои просьбы - клише. Жизнь расписана, друг, за страницей страница. Потому и нельзя изменить ничего. Полыхает огонь, догорает бумага. Если Бог существует, то воля его растворяет твою уже с первого шага. БальзамоВ
ЦВЕТОЧНИЦА Влюбиться бы в цветочницу. Увы, у всех цветочниц стайка кавалеров. Но я бы, не теряя головы, наверно смог бы, обучась манерам, ей предложить короткий променад от магазина до её подъезда и объяснить, что я - её фанат, и посмотреть в глаза, как смотрят в бездну. Запутался фиалок аромат в её накидке, локонах и, верно, в устах её всё тот же сладкий яд, возможно, не фиалок, а люцерны. Меня пленил жасмин, едва припал я на мгновенье к драгоценной ручке, потом и шею ей поцеловал, где флёр лаванды мною был изучен. И губ её цветочно-пряный плен я всё-таки познал, ведь был настойчив, и, справившись со слабостью колен, уже через минуту стал устойчив. Благоуханье самых свежих роз цветочн
СКИТАЛЕЦ Мне нет начала и конца, не знав ни тела, ни лица мой дух витает над эфиром - в надежде отыскать Творца, но даже звёздная пыльца не служит мне ориентиром. А может, его просто нет? И эта тьма, и этот свет, что тяготеют к постоянству, придумали полёт комет рождение и смерть планет, и дух, и время и пространство. БальзамоВ
БОЛЬШЕ ТРИДЦАТИ Мы прожили с ней больше тридцати, совсем не важно - лет или мгновений, всё начиналось, как у всех, с волнений и взглядов, и объятий, и в горсти, зажатых полудетских откровений, что выскользнуть пытались, но тогда хотелось нам казаться много лучше, чем были мы на деле. Вот беда! Притворство - неизменный наш попутчик. Притворство нас сближает и оно рождает нечто, что любовью мнится. Как скоро ею мы смогли плениться, уверовав, что только нам дано, найдя друг друга, вечности коснуться, затем обжечься и о быт споткнуться, и осознать, что мы не есть одно. Увы, как далеки воспоминанья - и поцелуев, и тепла руки, и слов, что были некогда легки, как юности невинное дыханье. Что тридц
Не забывай меня в жарком плену огня, в дождь, в золотом саду, днём и в ночном бреду. Если с тобой другой, если в душе - покой или наоборот: в душу печаль сойдёт - помни меня всегда, льёт ли с небес вода или на тёмный брег белый ложится снег. Помни, когда весна разум лишает сна или рука к перу тянется, чтоб к утру выстроился рядок ровных изящных строк. Помни меня в миру, только его игру не принимай всерьёз, мир - это свалка грёз, он нас лишает сил - так я тебя учил. Не забывай о нас даже в последний час, даже, когда начнёт время иной отсчёт. Может быть, впереди наши с тобой пути пересекут черту, вторгнутся в пустоту, соединятся в ней судьбами двух теней. Ты ускользнёшь, как сон, я прошепчу вд