ТОЧКА БЕЗ НАЗВАНЬЯ Мой образ светлый, но печальный возьми из юности начальной - туда, где сложены мгновенья в ведущие наверх ступени, где наскоро взрослеют люди и где меня уже не будет. Останусь точкой без названья на карте, где воспоминанья теснятся под налётом пыли, где их давно похоронили и, потому, мой смутный образ, увы, ни карту и ни глобус собою точно не заполнят, а твоё сердце не запомнит ни слов, ни слёз, ни обещаний из нашей юности начальной. БальзамоВ
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ Вместо того, чтобы землю пахать, вместо того, чтобы баб целовать, шли мужики, примыкая штыки, точно таких, как они, убивать. Шли. Им победа нужна над врагом, чтоб настоящим прослыть мужиком. Шли не за славу, шли за державу, чтобы решить всё единым броском. Шли и с другой стороны мужики, тоже лишённые баб и сохи. Не за награду, только за правду шли убивать, примыкая штыки. Встретились те и другие в бою. Кто-то в аду теперь, кто-то в раю. Землю пахать, баб целовать некому больше в родимом краю. БальзамоВ
ДВОЕ Мы в ночи и пытаемся сон отогнать, потому что во сне нас уж точно не будет. Не спеши, о, мгновенье и силы не трать, пусть твоя нерастраченность с нами пребудет. Я целую безмолвно. Слова ни к чему. Всё рождается и умирает безмолвно. Мы потворствуем нашему естеству, мы - рабы этой страсти и это бесспорно. Завтра день нас захватит в стальные тиски, ибо суетность дня неизбежна, а значит, вырывая с корнями блаженства ростки, обеспечит падением или удачей. Но воротится вечер и будет он тих, и опять его скрасят присутствием двое, ибо если есть время - оно для двоих, а двоим и не надобно что-то иное. БальзамоВ
МИР Мир вечным недовольством поражён. Здесь все хотят то власти, то наживы, меняют города, квартиры, жён и думают, что счастливы и живы. Мир катится неведомо куда, о чём никто не ведает покуда. живут не вечно, но не в том беда, здесь даже атеисты верят в чудо. Надеются на милости судьбы, пытаются договориться с Богом - желаньями пленённые рабы, клеймённые грядущим некрологом. БальзамоВ
НЕВЕЗЕНИЕ Опять не повезло тебе с феминой, чью душу счёл ты робкой и невинной. Ушло ещё одно очарованье, нет, не ушло - умчалось горной ланью. Мир изменился, а вино в бокале уже не так врачует от печали. Прелестницу ты не свозил на море, ты так и не утешил её горе от неимений роз и украшений, от коих дева множество лишений с тобою претерпела той весною, когда ты ей прогулки под луною дарил непринуждённо и беспечно, ты был готов гулять с ней бесконечно и рассуждать о рифмах акмеистов и живописи импрессионистов. Но девушка твоих речей накала не вынесла, она смартфон алкала, а чтобы не казалась жизнь пуста - и брови, и ресницы, и уста. А ты не знал, что деньги правят миром, что с ними ты бы с