Позволю себе маленькое отступление. В 1956 году в Москву приехал Питер Брук со своим спектаклем «Гамлет». Заглавную роль исполнял Пол Скофилд. Москва ломилась на спектакль. Я, конечно, умирал от желания посмотреть и каким-то чудом купил с рук билет. Впечатление было потрясающее — я восхищался мастерством актеров, постановкой и решил пойти на спектакль еще раз. Хоть постоять. На сей раз смилостивился администратор и пустил по театральному пропуску. Велико же было мое изумление, когда, просмотрев спектакль еще раз, я не нашел ни одного отступления от вчерашнего, даже в интонациях актеров! Все было как под копирку или как будто снято на пленку. Более того, я пошел на встречу с этой труппой в Дом актера, где опять звучал знаменитый монолог «Быть или не быть?» и опять Скофилд повторял все точно, не отклоняясь ни на йоту. Да, подумал я, мы, русские актеры, так не можем — мы зависим от эмоционального настроя партнера, у нас не бывает одинаковых спектаклей. Плохо это или хорошо, не знаю. Но я был разочарован этим трафаретом. Это ведь сковывает, не дает возможности расти в роли, находить новые краски, нюансы.
Что касается Юли Борисовой, то она не из таких.
Настоящим праздником партнерства у нас был спектакль «Насмешливое мое счастье», где сложные отношения Лики Мизиновой с А.П. Чеховым давали возможность за тонкой иронией скрывать истинные переживания обоих. Соревнуясь в острословии,
каждый из них защищал свое. Она — любовь к Чехову и желание быть с ним, он — ту же любовь, но страх перед союзом, который несовместим с его творчеством. В каждом спектакле я ждал «подвоха», и она тоже — это заставляло нас перестраиваться на ходу, находить новые интонации.
В спектакле «Двое на качелях», который, по существу, являлся
дуэтом, мне кажется, была достигнута высшая точка партнерства —
каждое слово, движение, пауза были связаны между нами в тугой
трагический узел. Жалко, что нам не дали его играть. Жалко вообще, что мы не сыграли больше ни одного какого-нибудь другого
спектакля вдвоем.
Ее чувство партнерства идет еще и от человеческих качеств —
такта и доброжелательности.
Снимаясь в «Идиоте», я столкнулся с трудностью. Надо было заплакать в сцене у Настасьи Филипповны, когда Мышкин предлагает на ней жениться, а она сомневается в том, как же они будут
жить без денег. Я должен был сказать через слезы: «Я буду работать!» Но никак не получалось. Юля не стала мне советовать что-либо или утешать, но на съемке задала мне этот вопрос с полными слез трагическими глазами, вызвав мою ответную реакцию.
После команды «Стоп! Снято!» — я услышал ее шепот: «Вот и заплакал! А говорил не могу!» Так тактично, истинно по-партнерски
она мне помогла.
Мы играли вместе еще в спектакле «Миллионерша», где мне доставляло удовольствие смирять эксцентричность ее Эпифании спокойной рассудочностью Доктора-египтянина. Теперь играем в «Без
вины виноватых».
Комментарии 3