— Мало ли что тебе не нравится, — рявкнул Данька, — так эти руны не располагают! Знаешь, что они значат в таком сочетании?
— Да мне пофиг! — усмехнулся приятель. — Делай, как я говорю, деньги плачу я, значит, и решаю я.
— Если ты деньги платишь, это не значит, что ты можешь поменять значение рун. Ладно, дело твое. Носить тебе и отвечать тоже тебе, — Данька зло сплюнул.
Заказ Данька, как раз отдал ему вчера. И чувак решил его наказать за неуважение к клиенту, как он сказал и отдал вполовину меньше денег. Просто кинул Даньке на стол и ушел, предварительно нацепив на себя украшения.
А сегодня такое. Точнее, это произошло вчера, после того как он уехал от Даньки.
И ладно бы это было в первый раз.
Данька зашвырнул телефон в ящик стола. Сколько раз себе говорил не брать заказы у таких. Это уже четвертый труп на Данькиной совести. Всех денег не заработаешь, как говорит его мать, а жить с таким невозможно.
— Ой, да плюнь, — после третьего раза хихикала над ним Ольга, — ерунда все это. Начитался всякой фигни, а теперь возомнил себя проклинатором?
— Оля, — Данька притянул к себе подругу, — прекрати. Это серьезно. Это уже третий раз. Всегда так случается, когда я злюсь на клиента!
— Ну давай проверим, — усмехнулась она, — давай!
— Как? — мрачно ответил Данька.
— Давай, я расхреначу сейчас твой ноут и ты меня точно проклянешь. Я же знаю, как ты над ним трясешься.
— Даже не думай, — Данька схватил ноутбук и запер его в шкаф, — даже не подходи к нему. И потом, я тебя люблю, с чего бы это я должен тебя проклинать? Вот если бросишь, тогда, да… — он улыбнулся. — И потом я никого из них не проклинал. По крайней мере, сознательно и вслух, — уже не очень уверенно сказал он.
— Расслабься, Даниил, — Ольга хлопнула его по плечу, — все это твоя больная фантазия.
— Ладно, пусть фантазия, но больше я такие заказы не беру.
А через полгода Ольга ему привела своего приятеля, ну как она его представила:
— Данька, познакомься, это Вован, — она улыбнулась и игриво посмотрела на Вована, так что у Даньки задергался глаз. — Мы с ним учились раньше вместе, а сейчас приятельствуем.
— Я рад за вас, — сухо сказал Данька. — Чем обязан?
— Вы так изящно изъясняетесь, что мне, видимо, придется на «вы» разговаривать, — хохотнул Вован и подмигнул Ольге. — Ты не говорила, что он у тебя такой серьезный.
Данька напрягся, но промолчал. Он уже чувствовал, что это тот самый клиент, которому надо отказать.
— Даня, — Ольга почувствовала его напряжение, — даже не думай. Я уже пообещала Вовану, что ты ему сделаешь! У него день рождения, и он хочет себе жетон, — она опять стрельнула на него взглядом, — и я уже приглашена на этот праздник, — радостно пропела она. — Ну и ты заодно, — спохватилась Ольга, посмотрев на мрачного Даньку.
— Оля, я тебе уже все объяснял по этому поводу, — Данька встал, показывая, что разговор окончен.
— Так, — Ольга вытолкала Вована за дверь, — ты подожди там.
Она прошлась по комнате, яростно сверля взглядом Даньку:
— Знаешь что? — Ольга развернулась и больно ткнула Даньку в грудь пальцем. — Знаешь что!
— Что? — спокойно спросил Данька.
— Ты можешь сколько хочешь сидеть без денег, а мне надоело! Я тебе привела жирного клиента, чтобы ты заработал! И вспомнил, что у тебя есть любимая девушка, — она встала на цыпочки чтобы посмотреть Даньке в глаза, — пока еще есть! — с нажимом сказала она и вышла, хлопнув дверью так, что посыпалась штукатурка.
Минуты через две в комнату осторожно вошел Вован.
— Я, конечно, не жирный, — усмехнулся он, — но Оленька права, у красивой девушки должно быть все. Ты можешь выкобениваться и жрать доширак, но девушка ждать, пока ты разберешься со своим внутренним миром и тараканами в башке, не будет. Выбери себе тогда попроще телку, которая будет терпеть все твои закидоны, только ради того, что у нее есть парень! — хохотнул Вован.
— Ладно, — тихо ответил Данька. — Рассказывай, что тебе надо сделать.
Он сделал жетон точно так, как хотел Вован. Не стал спорить из-за цены, хотя Вован и снизил сумму, которую на которую они договаривались.
— Считай, это за науку, — усмехнулся Вован и отсчитал на десять процентов меньше. — Так бы и сидел на дошираке всю жизнь, а, глядишь, после меня поднимешься. Не знаю, станет ли Оленька с тобой жить, — Вован посмотрел на Даньку и по-дружески похлопал по плечу, — такая девушка достойна лучшего, но ты можешь уже позволить себе не слишком страшную! — он остался очень доволен своей шуткой.
Данька сжал зубы и старался не думать, чтобы случайно не навредить ему.
«Надо сдержаться, надо контролировать себя, надо быть спокойным и умиротворенным», — Данька сидел на стуле и раскачивался из стороны в сторону, бормоча эти слова, как заклинание.
Только не навредить этому жирному, мерзкому Вовану. Он не может взять на себя еще одну смерть, даже такого таракана, как Вован. У него же наверняка есть мама!
И Данька схватился за эту мысль, как за последнюю надежду.
У даже у такого мерзкого Вована есть мама, наверное, старенькая и добрая, с морщинистыми теплыми руками. И она любит его таким, какой он есть, помня, что в детстве, ее любимый Вовушка, был добрым мальчиком с чистым взглядом.
Может быть, и сестра есть, хорошая и мягкая женщина. И племянницы. А может, две сестры?
Данька строил в своем воображении бастион из добрых, любящих Вована женщин, убеждая себя, что ради них он не должен навредить ему. Они же все расстроятся, будут страдать, а, может быть, мама не перенесет этого горя и все из-за его, Данькиной слабости.
Так, он досидел до утра. Потом, почти бесчувственный упал на диван и заснул без сновидений.
Проснулся вечером разбитый, опустошенный, но не злой. Сварил кофе, пролистал новости, постоянно прислушиваясь к себе. Пытаясь уловить малейшее раздражение, злость или недовольство. В душе было пусто и оцепенело, и только.
Перед сном он еще раз пролистал новости. Никаких происшествий. Прислушался к себе и ощутил, что напряжение чуть-чуть отступило. На следующий день он занимался обычными делами и постоянно наблюдал за собой со стороны. Злится? Раздражен? Нет. Просто опустошенность. И напряжение отступило еще чуть-чуть.
Вечером он полистал новости, увидел фотографии Ольги на вечеринке у Вована. Она была все время рядом с ним. Они чокались, они улыбались, они танцевали. Но Данька ничего не почувствовал. Хотя нет, почувствовал — он окончательно успокоился. Все уже случилось. Произошло все то, чего он боялся и, оказывается, это неплохо. Скорее даже хорошо. Ольге хорошо с Вованом, а ему хорошо без нее. Спокойно.
И он заснул, спокойно, сладко, как в детстве, когда все было просто и понятно.
А утром он проснулся оттого, что его стаскивают с дивана и пинают в живот. Даже не проснулся, а инстинктивно сжался в позу зародыша и только потом стал осознавать окружающее.
Его с ожесточением пинал Вован и выкрикивал:
— Я ей не верил, я не верил Оленьке, что ты подлюга способен на такое! Что ты проклинаешь людей и несешь смерть всем, кто на тебя косо посмотрел! Я ей говорил, что я докажу, что не бывает такого! Не бывает! Со мной ты не справился и убил ее! Гад, гад, запинаю тебя насмерть!
Потом Вована оттащили, и он долго и яростно громил квартиру Даньки. А Данька так и лежал на полу, не веря, что он убил свою Ольгу.
Когда Данька смог подняться, он взял паспорт немного денег, вышел из квартиры, забыв закрыть дверь. Сел на ближайшую электричку и поехал до станции Белогорье. Всю ночь шагал, часто останавливался, сидел на обочине дороге, глядел в высокое августовское небо. К утру дошел до мужского монастыря и заснул у ворот. Через час его растолкал монах и приветливо спросил:
— Что привело тебя к нам?
В монастыре он прожил год. Ходил на все службы и не зная молитв, успевал прошептать лишь «прости меня, Господи». Почти ни с кем не разговаривал, послушно выполнял всю работу и решил остаться тут навсегда. После службы подошел к настоятелю:
— Благословите меня, — он поклонился. — Я хочу остаться в монастыре, — он помолчал, — навсегда.
— От кого ты хочешь убежать? — ласково спросил его отец Григорий.
— От себя. Я несу смерть людям, меня нельзя выпускать к ним, — он посмотрел в глаза отцу Григорию и заплакал.
— Пойдем, Даниил, — сказал отец Григорий и вышел на улицу.
Они пошли не в кабинет, как предполагал Данька, а прошли вдоль цветника и сели на лавочке, под сосной. Данька пытался рассказать спокойно и отрешенно о том, почему он решил остаться навсегда, но все время сбивался и когда дошел до смерти Ольги, расплакался вновь.
— Я слабый человек, я не могу с собой совладать, — пробормотал он.
Отец помолчал, смотря на то, как тень от сосновых веток волнуется у его ног.
— Знаешь, Даниил, такое случается, что люди умирают. Все в руках Господа. Иногда случается, что люди сердятся друг на друга и даже злятся, и даже в запале, могут пожелать друг другу самое страшное.
Данька хотел возразить, но отец Григорий остановил его:
— Да, мы говорим, что словом или мыслью можно убить. Мы можем обидеть человека, но убиваем в этом случае только себя. Свою душу. Понимаешь?
— Да, — согласился Данька, хотя не очень понял.
— Ты убивал только себя, беря вину за смерти других. Конечно, сердиться на других нехорошо, но нельзя принуждать себя делать то, что противно твоей душе. А ты пытался угодить всем, но нельзя бесконечно заставлять себя делать противное своей душе. Душа от этого страдает.
— Да.
— Ты сильный человек, Даниил. Только сильный человек переживет все это и не сломается. И твое место не здесь.
— Почему?
— Не дело сильному прятаться среди слабых людей, — отец Григорий улыбнулся, — твоя сила нужна в миру.
— Да, — чуть помолчав, сказал Данька.
На следующее утро он ушел из монастыря.
#галинашестакова #рассказы #историиизжизни #психология #интересное #мистика #отношения #любовь #реальныеистории
Комментарии 3