- Марина Олеговна, ну, я же просил! Где отчет за текущий период?! Света, где накладные?!
Я судорожно сглотнула. Накладные давным-давно лежали у него на столе, но рефлексы оказались сильнее. Я занервничала, в отличие от пожилой Марины Олеговны. Та деловито порылась в бумагах и протянула ему папку.
- Вот, Игорь Вячеславович, здесь все подшито.
Но ему уже не нужна была папка. Его глазки вперились в меня, высверливая очередную дырку.
Под ложечкой засосало от страха. Захотелось залезть под стол, а еще лучше, убежать домой.
- Света, мое терпение на исходе! Сколько можно?!
- Накладные у вас на столе… со вчерашнего вечера, – вступилась за меня Марина Олеговна.
Начальник резко развернулся к добродушной старушке и, как индюк, надулся, выхватив из ее рук папку с отчетом.
- Что?! Заняться не чем?! – рявкнул он.
- Игорь Вячеславович, - нежно пропела Оля с соседнего стола. – А можно… я сегодня пораньше уйду?
Светло-голубые, почти прозрачные глазки, подведенные черным карандашом, томно захлопали ресницами. Губки капризно скривились, и Оленька, намотав прядь белокурых волос на палец, медленно встала, представ во всем своем великолепии.
Ольга провела руками по своему аппетитному телу, словно проверяла – вся ли одежда на ней.
Славыч с трудом оторвал глаза от ее фигурки и, бросив на меня испепеляющий взгляд, вышел.
Марина Олеговна тяжело вдохнула и, покачав головой, уткнулась в экран монитора.
- Эх, Света… С мужиками только так и надо, – молвила Оля, доставая из стола зеркальце и помаду. – Улыбнуться, подмигнуть, а где и дурочку свалять.
Я тяжело вздохнула: «Не мое. Не могу я играть в эти игры».
На столе зажужжал сотовый телефон – звонил муж.
- Светик? – в ухе раздался голос любимого мужчины. - Я не смогу забрать Темку из сада. Давай сама.
Я напряглась:
- Но, Вадим, ты же знаешь, что сегодня у меня прием граждан с двух. Я не могу…
- Знаю, лапуль, но у меня новый договор на миллион. Если я его сорву – денег дома не будет.
Вот оно ключевое слово – ДЕНЬГИ. Ну, почему вся жизнь крутится вокруг них?! Почему нельзя по-другому?! Я застонала тихо-тихо… почти про себя.
- Вадик, я не могу. Славыч опять свирепствует… - я начала слабо сопротивляться.
В трубке раздался тяжелый вздох. Вечная проблема, кто заберет трехлетнего сына, встала в очередной раз между нами, разбивая наши судьбы на две половины.
- Перед выбором?! – вспыхнула я. – Каким выбором?! Сын или работа? Или, может, семья и работа? Хватит каждый раз прикрываться ей! Вспомни, наконец, что у тебя есть сын и жена!
В трубке раздались короткие гудки. Я бросила телефон на стол и закрыла лицо руками. Слезы готовы были выплеснуться наружу, превратив меня в сгусток слякоти.
- Все мужики сволочи и козлы, – подлила масло в огонь Ольга, звонко захлопнув зеркальце. – Им лишь бы дома не сидеть. Работа, друзья, выпивка и все. Ах, да, еще девки на стороне…
- Ольга! – оборвала ее Марина Олеговна и строго посмотрела на самую младшую сотрудницу отдела. – Много ты понимаешь в мужчинах! Сколько тебе? Двадцать?
- Через неделю двадцать один, – с вызовом ответила девушка.
- И, что, много, что ли? – И уже посмотрев на меня, спросила: – Сына забрать некому?
Я убрала руки с лица и кивнула.
- Вот, вот. Договор у него! Ага, щас!.. Устал он от дома и всех ваших бытовух. Парень свободы хочет. К тому же, он у тебя – вон какой красавчик…
- Ольга замолчи! – строго сказала Марина Олеговна. – Ты же еще ничего не понимаешь в жизни!
- Да, ладно, вам, Марина Олеговна, – с грустью произнесла я. - Оля права – им плевать на семью и детей. Они выполнили «долг перед страной» и теперь хотят свободы. Ему все равно, что я и где я.
Марина Олеговна сняла очки и, сжав их в руке, задумалась, склонив голову. В кабинете воцарилась тишина. Я бессмысленно двигала бумаги по столу, пытаясь придумать выход из сложившейся ситуации.
- Раньше я думала, как и вы, – тихо произнесла Марина Олеговна. – Думала, что мужчины слеплены из другого теста. А потом вдруг поняла, что, если они в чем-то и виноваты, так это в том, что с детства были послушными мальчиками. Ведь, если подумать, это мы, женщины, делаем их равнодушными, холодными и черствыми.
Я и Оля уставились в спокойно-задумчивое лицо Марина Олеговны.
А она, словно не замечая гробовой тишины кабинета, продолжала:
– Мы с детства мальчиков воспитываем, как мужчин. Постоянное: не плачь, не обижай, не жалуйся… Оно медленно, но верно ведет их к холодности и отчуждению от нас – женщин. Мы отучаем их от проявления чувств, запрещая бурно проявлять эмоции. А они с болью и покорностью отступают, принимая за правду навязанные им стереотипы. Добрый и мягкий мальчик не выживет – выживет циничный и бездушный. Вот вывод их детства. И что мы имеем потом? Семьи, где мужья думают о завтрашнем дне, забывая о том, что рядом с ними есть кто-то, кто требует не только денег, но и проявления любви...
Мы с Олей переглянулись и тоже занялись бумажками.
Цифры сливались в непонятные иероглифы, а мысли вновь и вновь возвращались к словам старшей подруги.
«А ведь она права, - подумала я. - Темке три года, а он уже знает, что с папой нужно здороваться за руку, в драке надо бить в нос, и бить так, чтобы пошла кровь. Упал, больно? Не плачь - ты же будущий мужчина - защитник женщин…»
Сотовый телефон вновь «заорал», подпрыгивая под бумагами.
- Светлана Сергеевна? Добрый день, это вас из детского сада беспокоят.
Мое сердце получило сильнейший удар и сжалось.
- Да, да, я слушаю. Что-то с Темой?
- Светлана Сергеевна, не могли бы вы срочно приехать… - голос а трубке сорвался на всхлип.
Я вскочила, опрокинув стул. Девочки испуганно вскинули головы. Марина Олеговна побледнела. Оля застыла, вытаращив глаза.
- Что с Темкой?! – не своим голосом воскликнула я.
- Светлана Сергеевна, в группу Артема ворвался мужчина, и… В общем, садик захвачен…
В глазах потемнело, голос в трубке что-то продолжал говорить… Но я уже ничего не слышала.
Марина Олеговна подбежала и, выхватив трубку у меня из рук, говорила с кем-то.
Реальность перестала для меня существовать:
«Маленький Тема в беде?! Как средь бела дня в центре города можно захватить садик?! Нет! Абсурд!!! Это просто кто-то зло пошутил… Вадим! Срочно надо звонить Вадиму!
Я схватила городской телефон и стала с силой вдавить кнопки.
- Вадим!.. – в ужасе крикнула я. – Это правда?!
- Правда… – голос мужа сорвался. – Света, солнышко, все будет хорошо. Ты слышишь меня? С Темой все будет хорошо! Я уже еду.
Гудки… Сердце било уже где-то в пересохшем горле, не давая дышать. Слезы катились по щекам, срываясь на проклятые отчеты.
- Собирайся! – скомандовала Марина Олеговна. – Быстро! Я вызываю такси!
Схватив сумку, я рванула к двери, но врезалась в грудь Игоря Вячеславовича.
- Что-о-о?! Я не понял!.. Что происходит?! Куда это мы собрались?!
- Игорь Вячеславович, позвонили из садика… - выпалила Ольга из-за моей спины.
- И что?! Да мне плевать на все ваши садики! Мне нужны отчеты! И кто будет вести прием?!
И тут меня вдруг взорвало:
- Слушай, ты!.. Я пять лет пашу на тебя, как проклятая! Я подделываю отчеты и сводки, чтобы никто из компаньонов не заметил, как ты крутишь их деньги. И вместо благодарности… ты, урод, вытираешь об меня ноги. Пошел на…! С меня хватит! Я увольняюсь! И учти, молчать я больше не буду!!!
И вырвавшись от него, я выбежала в коридор. За моей спиной осталась лишь гробовая тишина…
На месте я была через пятнадцать минут. Бросив таксисту деньги, я рванула вперед!.. Туда, где за плотным оцеплением машин с мигалками был садик, а в нем сын.
Я летела тараном, не разбирая дороги. Мелькали лица знакомых родителей, где-то выла женщина, охали прохожие, орали менты в рациях. А я летела вперед…
Большие и сильные руки схватили меня сзади, а я все продолжала куда-то рваться… Развернули.
Сквозь пелену из слез я с трудом различила его лицо. Его холодные руки обхватили мои пылающие щеки.
- Света! Солнышко! Стой! Туда нельзя! Сейчас начнут штурм!
- Нет! Вадим! Какой штурм?! Там Артем – наш мальчик! Они же убьют его!!!
Муж схватил меня и прижал к груди. Я зарыдала в голос. Стон сорвался на вопль. Теплая грудь мужа приняла на себя мою боль и слезы. Бессильная злоба и страх сломили меня, я обвисла на его руках.
Он дышал тяжело и хрипло. Его сердце колотило в груди и оглушало меня ничуть не меньше моего собственного. Сильные руки сжимали мое тело, ища поддержку и во мне. Я подняла голову и посмотрела в глаза мужа.
«Кто сказал, что мужчины не плачут?! Ложь! Еще одна ложь, навязанная нам кем-то!»
Он как мог, держался, чтобы удержать от безумия МЕНЯ!.. Он был сильным ради меня!..
Так мы простояли полчаса. Два - как одно!.. Два - ради целого!..
Слов не было – были глаза – этого было достаточно!..
Ночной город переместился к садику – весь! Полиция, телевидение, сочувствующие и родители детей – все смешалось.
Я не видела, как начался штурм, Вадим продолжал сжимать меня в руках. Увидела, как только вывели какого-то мужчину, заломив ему руки за спину. Судорожно всматриваясь в лицо незнакомца и вырываясь из рук мужа, чтобы разорвать гниду на части, я вдруг замерла. Террористом оказался отец Павлика – одногруппника Артема.
- Вадим, это же Коля – папа Павлика Макарова…
Муж ничего не сказал – лишь нервно вздохнул.
Историю родителей Павлика знал каждый взрослый их группы – развод – одно страшное слово.
Оля Макарова, мама Павлика, манипулировала сыном, как единственно возможным оружием против пьющего Николая.
Бывший военный, он никак не мог оправиться после возвращения «оттуда».
Коля любил сына больше жизни, но остановиться уже не мог.
Оля плакала, умоляла, угрожала – не помогало. Тогда в ход пошел запрещенный прием – Павлик.
И вот итог…
Я влетела в группу и нашла сына мирно играющим в машинки с тем самым Павликом, отца которого только что увезли.
- Мама! – Тема вскочил на ноги и повис на моей шее. – Мама, у нас был папа Павлика, – взахлеб затараторил сын.
Я посмотрела туда, где стоял чуть в стороне муж. Его глаза предательски блестели от слез.
«Но мужчины не плачут. Мужчины – это опора девочек!»
Он шагнул к сыну и чуть слышно спросил:
Сын тут же оттолкнулся от меня и совсем по-взрослому протянул отцу руку, здороваясь.
Вадим дрогнул. Присев на корточки, он прижал сына к груди и крепко обнял.
Очередная слеза сорвалась с ресницы. Я опустила глаза.
- Все хорошо, папа. У меня все хорошо. А дядя Коля ушел.
Отстранившись от отца, он сжал его лицо ладошками и, улыбнувшись, произнес:
- Ведь вы с мамой всегда будете вместе?.. И со мной!.. Правда?
Всего три года!.. Но он все понял, и во всем разобрался.
- Всегда, Тема! Мы всегда будем вместе! – сказал Вадим. - И с тобой... Я клянусь!
Автор: Элл Тисс
#авторскаяпроза
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 11