Джека ему подарила жена. За три месяца до своей смерти. Они хотели овчарку. Она даже курсы специальные закончила, чтобы завести этого щенка. Говорила: «Он станет верным другом нашему малышу». А потом просто ехала в автобусе, и ее придавили. Много народу. И всем было плевать на беременную. Она закричала, а водитель даже не остановил автобус… Врачи не спасли ни ее, ни ребенка. В пустой квартире ждал его только Джек, пятимесячный смешной овчарёнок, все, что осталось от былого счастья. Через месяц после похорон Джек заболел чумкой, отнялись задние лапы. Врачи предлагали усыпить собаку, но Семен Николаевич не смог этого сделать. Он решил бороться. Бесконечные уколы и капельницы, массаж и специальные занятия. Семен даже взял отпуск, и повез собаку на море. Джек поднялся. Задние лапы он конечно подволакивал, его чуть пошатывало. Но Семен был рад и такому результату…
В нашем доме Семена Николаевича звали бирюком.
«Ишь замыка, только и знает, что носится со своей собакой», - говорили соседи. А он и правда с ней носился. Одинокий, хорошо зарабатывающий, ведущий инженер из почтового ящика. Пару раз в неделю к нему заходила 60-летняя соседка по площадке, и наводила порядок, стирала, готовила. Когда мы переехали в этот дом я с ними подружилась. С Джеком и с Семеном Николаевичем. Больше конечно с Джеком. Джек был феноменально умный, знал огромное количество команд, и не меньше 200 слов. Мне кажется этот пес мог смотреть прямо в мою душу. Мы понимали друг друга молча. Я росла, а пёс старел, и к 13 годам ходил уже с большим трудом. По лестнице вверх и вниз, живший на 4 этаже Семен Николаевич, носил его на руках. Большого, крупного пса. Один раз, прозрачно ярким сентябрьским днем, Семен постучался в наше окно. Джек лег на прогулке, и не смог встать. Мама вынесла большое покрывало, мы уложили собаку и побежали к соседу, у которого был старенький «Москвич». До ветеринарной лечебницы доехали быстро.
- Что вы хотите? Это старость, - сказал ветеринар.
- Помогите , - попросил Семен Николаевич.
Ветеринар сделал собаке уколы. Поставил капельницу.
Врач даже ездил к Джеку 3 раза в неделю 2 месяца. Казалось, что псу стало легче. Он пережил осень и зиму. Вылезла молодая травка. Джек на прогулке нюхал ее, и смотрел на меня печально. От этого взгляда мне хотелось плакать. А Семен Николаевич вел себя так, как будто его собака бессмертна. Но как-то вечером, в мае, когда уже вокруг радовала глаза зелень, и в ближнем лесочке пели птицы, он позвонил к нам. Мама открыла дверь. Он стоял и плакал, по лицу текли слезы. Мы поднялись к Семену. Джек лежал на диване, и казалось, что просто заснул. Добрый друг моих детских игр. Мы с Семеном Николаевичем рыдали вдвоем. Мама побежала к соседу с «Москвичем» …
В ближнем лесочке Семен Николаевич вырыл могилу и похоронил собаку, а мама посадила на холмик молодой дубок. Семен Николаевич больше не плакал. А я кричала, прижавшись к березе. Мне было безумно больно. В тот день я попрощалась со своим детством. Оно просто ушло, растворилось в весеннем лесу. Джек унес его в неизвестную даль.
А потом Семен заперся в своей квартире и запил. Перестал ходить на работу, никому не открывал дверь. Сердобольная участковая выписала ему больничный. Мы звонили к нему, стучали, он даже к двери не подходил…
Неожиданно, дней через 10 после смерти Джека, маме позвонила сестра:
- Люся, ты не знаешь, кому можно пристроить щенка овчарки. У подруги сука принесла 7 щенков. И она этого седьмого не усыпила, спрятала. Он теперь без документов. А так хороший щенок, лохмач, крепенький, смышленый.
- Знаю, - ответила мама, - даже очень хорошо знаю.
Мы поехали в Купчино, смотреть овчарёнка…
Когда мы зашли в небольшую квартиру, я опешила. Из угла кухни маленький Джек смотрел на меня своими удивительно мудрыми глазами. Точно такой, как на фотографиях Семена Николаевича, тех, из счастья.
Мы посадили малыша в большую корзину и вернулись домой. Поднялись на 4 этаж к Семену, и позвонили. Он не открывал, мы стали колотить в дверь. Никакой реакции. Тогда мама просто ударила в дверь ногой и открыла. Сильно похудевший Семен, в синем хлопчатобумажном тренировочном костюме с растянутыми коленками, лежал на диване, и смотрел в потолок. Недельная щетина топорщилась, глаза был красными. Бардак в комнате стоял просто феерический.Везде лежала пыль, она даже клубилась в воздухе.
- Поднимайся Семен, - сказала мама, - хватит душится горем. Лучше погляди, я принесла тебе кусочек счастья.
Семен ничего не сказал, не отвернулся, так и продолжал лежать, и смотреть в потолок.
Я вытащила щенка из корзины и посадила Семену Николаевичу на живот. Малыш чихнул, и напрудил громадную лужу. Семен приподнялся и сел. Маленький Джек слез с подмоченного Семена, прошелся по дивану, спрыгнул на пол, и увидев валявшуюся на полу газету, наделал туда большую ароматную кучу. А Семен Николаевич смотрел то на щенка, то на ту свою старую фотографию. Так мы их и оставили. Примерно через час в окно я увидела, как выбритый, аккуратно одетый Семен Николаевич бежит в магазин, а потом обратно.
Когда, на следующий год, мы переезжали, все соседи, кроме владельца старенького «Москвича», и участковой врачихи, по прежнему звали Семена Николаевича бирюком, и говорили: «замыка, только и знает, что носится со своим Джеком". А он и правда с ним носился…
Автор : Елена Андрияш
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 45
Когда строители уехали, и стали вселятся жильцы, бедный пес извелся, не зная, как быть: дом –то остался, а люди меняются. И Джек решил охранять дом вместе с теми, кто вселился в него после отъезда строителей.
Многим жильцам не понравилась постоянно вертевшаяся у дома собака. Приезжали на новоселье гости, а этот вредный пес никого не пускал в дом. Он метался от подъезда к подъезду, лаял, рычал на «пришлых». Люди пугались.
Лето выдалось сухое и жаркое. Какая –то добрая женщина из новоселов подкармливала собаку и носила ей воду. В один из дней исчезли и вода, и еда.
Женщина сидела в своей новой квартире, боясь выйти на улицу. У подъезда ее ждал голодный, умирающий от жажды пес, но жильцы ей велели ничего не давать собаке, чтоб отучить Джека от...ЕщёЖилой дом достраивался в срок, и никого не волновала судьба прибившегося к строителям небольшого, похожего на волчонка, щенка. Ребята- строители окрестили его Джеком, подкармливали около дома, и в сознании собаки утвердилось одно- дом надо охранять.
Когда строители уехали, и стали вселятся жильцы, бедный пес извелся, не зная, как быть: дом –то остался, а люди меняются. И Джек решил охранять дом вместе с теми, кто вселился в него после отъезда строителей.
Многим жильцам не понравилась постоянно вертевшаяся у дома собака. Приезжали на новоселье гости, а этот вредный пес никого не пускал в дом. Он метался от подъезда к подъезду, лаял, рычал на «пришлых». Люди пугались.
Лето выдалось сухое и жаркое. Какая –то добрая женщина из новоселов подкармливала собаку и носила ей воду. В один из дней исчезли и вода, и еда.
Женщина сидела в своей новой квартире, боясь выйти на улицу. У подъезда ее ждал голодный, умирающий от жажды пес, но жильцы ей велели ничего не давать собаке, чтоб отучить Джека от дома. Люди надеялись, что оголодавший пес уйдет, нашлись добровольцы, которые сильно побили Джека. Но пес упрямо лежал около дома. Жильцы, проходя мимо, пинали его ногами, но не евший и не пивший уже три дня песик самоотверженно нес вахту у «своего» дома.
На четвертый день голодовки, отсутствия воды и добросовестного пинания, Джек не смог встать, у него опух язык, он хрипел и задыхался.
Проходившая мимо женщина из соседнего дома, видя мучения собаки, принесла ей воды и еды, за что была немедленно обругана жильцами, и поставлена перед фактом:
-Жалко? Забери себе! Иначе усыпим.
Тогда женщина, приманивая пса едой, с трудом, с перерывами на отдых, привела его в свою квартиру.
Никогда не живший в помещении пес вполз на брюхе в прихожую и замер.
Ему дали напиться, он нормально поел и уснул….
Пес спокойно спал в прохладной прихожей, и его никто не бил, и не гнал прочь. А женщина смотрела на избитую, тощую собаку, поскуливающую во сне, и тихо плакала…
Так началась нормальная жизнь Джека, собаки, рожденной по прихоти судьбы в каких- то кустах, никогда досыта не кушавшей, и в свой чуть больше года срок жизни познавшей, что не все люди добрые и ласковые.
Гулять Джек любил только со своей хозяйкой, которую обожал и защищал, как мог.
Он ездил с хозяйкой на море, и с удовольствием плавал вместе с ней, позволяя цепляться за свой хвост, когда женщина уставала.
Плавали они далеко, и люди удивлялись такой верности и самоотверженности «волчонка».
Как- то раз Джек, попросившись на улицу очень поздно, защитил свою хозяйку, ожидавшую его на лавочке, от насильника.
С порванными брюками и покусанным мягким местом мужик позорно убегал от преследовавшего его Джека, бестолково размахивая руками и матерясь непечатно. А хозяйка Джека, смеясь и плача от пережитого ужаса, сидела на скамейке, наблюдая, какие фортеля выделывает горе –насильник в попытке оторваться от разъяренного четвероного преследователя.
Однажды летом на пляже, пока хозяйка отдыхала и загорала, Джек решил покататься с волнореза.
Отдыхающий народ с удивлением наблюдал, как пес съезжает на лапах по скользкому бетону в воду, а два мужика- добровольца вытаскивают его за лапы назад, на волнорез.
Вытащат, Джек отряхнется, и опять ныряет в воду.
Мужики смеются, пес улыбается во всю свою зубастую пасть, народ развлекается…
Джек настолько увлекся купанием, что не заметил, как хозяйка ушла в воду- поплавать.
Накатавшись и нанырявшись, Джек прибе...ЕщёЗдоровый пьяный мужик никак не ожидал, что женщину, которую он, подкравшись сзади, повалил на скамейку, защитит небольшой, но очень злой и сильный песик.
С порванными брюками и покусанным мягким местом мужик позорно убегал от преследовавшего его Джека, бестолково размахивая руками и матерясь непечатно. А хозяйка Джека, смеясь и плача от пережитого ужаса, сидела на скамейке, наблюдая, какие фортеля выделывает горе –насильник в попытке оторваться от разъяренного четвероного преследователя.
Однажды летом на пляже, пока хозяйка отдыхала и загорала, Джек решил покататься с волнореза.
Отдыхающий народ с удивлением наблюдал, как пес съезжает на лапах по скользкому бетону в воду, а два мужика- добровольца вытаскивают его за лапы назад, на волнорез.
Вытащат, Джек отряхнется, и опять ныряет в воду.
Мужики смеются, пес улыбается во всю свою зубастую пасть, народ развлекается…
Джек настолько увлекся купанием, что не заметил, как хозяйка ушла в воду- поплавать.
Накатавшись и нанырявшись, Джек прибежал к месту, где лежала хозяйка, а ее нет!
Побегав по пляжу в поисках хозяйки, и не зная, что делать, пес в растерянности сел около вещей и…завыл.
Выл он так громко и тоскливо, что вокруг него быстро собрался народ.
Предположения об отсутствующей хозяйке строились самые разные. Ясно было одно- она не ушла, ведь вещи остались на пляже.
А бедный Джек, впервые в жизни «прозевавший» хозяйку, продолжал выводить грустные рулады, задрав к небу мордаху.
Но вдруг сквозь людской говор, музыку и крики детей он услышал такой знакомый и дорогой его сердцу зов:
— Джекушка! Лапушка!
С радостным лаем Джек с разгона влетел в воду, нашёл среди плавающих людей обладательницу этого родного голоса, и, повизгивая от радости, стал кругами плавать вокруг своей вновь обретенной хозяйки.
На берегу женщине пришлось выслушать много и смешного и сердитого от отдыхающих, но после этого случая Джек ни на шаг не отходил от дорогой и любимой хозяйки, бдительно её охраняя.
Прожив с хозяйкой двенадцать счастливых лет, Джек тяжело заболел, и женщина долго носила пса, категорически отказывающегося оправляться дома, на улицу, посадив в большую сумку.
И пришел день, когда Джек не смог даже вылезти из сумки. Хозяйка вытащила тяжелую собаку на землю, и вздрогнула от резкого, истеричного крика соседки, расположившейся неподалеку на скамейке:
— Ты посмотри, она свою падаль притащила!
Муж соседки, полицейский, пребывающий дома по случаю отдыха после дежурства, с криком:
— А я вот сейчас его прикончу!- выскочил из квартиры, и, выломав кол из забора, огораживающего палисадник, бросился с матом на бессильно лежащего на земле Джека.
-Вы перед лицом смерти. Остановитесь! Он же умирает!
Бейте меня, но я не позволю тронуть умирающую собаку!- хозяйка решительно загородила собой Джека.
С перекошенным от злости лицом, полицейский тряс колом перед лицом женщины, мыча и матерясь…
Ночью измученный Джек вдруг поднял голову, его глаза ясно и светло п...ЕщёНо ничто не вечно под Луной.
Прожив с хозяйкой двенадцать счастливых лет, Джек тяжело заболел, и женщина долго носила пса, категорически отказывающегося оправляться дома, на улицу, посадив в большую сумку.
И пришел день, когда Джек не смог даже вылезти из сумки. Хозяйка вытащила тяжелую собаку на землю, и вздрогнула от резкого, истеричного крика соседки, расположившейся неподалеку на скамейке:
— Ты посмотри, она свою падаль притащила!
Муж соседки, полицейский, пребывающий дома по случаю отдыха после дежурства, с криком:
— А я вот сейчас его прикончу!- выскочил из квартиры, и, выломав кол из забора, огораживающего палисадник, бросился с матом на бессильно лежащего на земле Джека.
-Вы перед лицом смерти. Остановитесь! Он же умирает!
Бейте меня, но я не позволю тронуть умирающую собаку!- хозяйка решительно загородила собой Джека.
С перекошенным от злости лицом, полицейский тряс колом перед лицом женщины, мыча и матерясь…
Ночью измученный Джек вдруг поднял голову, его глаза ясно и светло посмотрели на сидящую возле него женщину, подарившую ему свою бескорыстную любовь и заботу, и его лучистый взгляд стал постепенно гаснуть, гаснуть…
Смерти все равно, кто умер: человек, с сердцем, полным ненависти и злобы, или простой дворовый песик с сердцем, полным любви и благодарности…….
История записана со слов хозяйки Джека- Ларисы.
Лежал огромный рыжий дог.
Он голову на лапы положил,
Как будто бы от бега изнемог,
Так что подняться
Не хватало сил.
Водители сигналили ему,
Сбавляли скорость, проезжая мимо,
А дог лежал все так же
Недвижимо.
И лишь вблизи я понял
Почему…
И тут же у дороги на пеньке
Сидел мальчишка с поводком в руке.
Таксист о чем-то спорил с постовым.
А дог был мёртв…
Темнела кровь под ним.
По-видимому, сбил его таксист…
Не потому ли был он так речист?
И мальчик, что дружка не уберёг,
Был так же неподвижен, как и дог..