Белок.net

Когда была я маленькой "с кудрявой головой", то долго не могла понять, что за ДОБРАНА жевали герои сказок. «И стали они жить-поживать да Добрана жевать» Потом этот же вопрос мне задала дочь, потом сын, и вот недавно внук опять задал этот же вопрос. Три поколения выясняют кто такой или что такое ДОБРАН, и почему его жуют… Такое неверное восприятие на слух называется МОНДЕГРИН. А я вспомнила как в песне «Вставай, страна огромная» слова «Пусть ярость благородная» в детстве я пела как «Пусть я росла голодная!». А еще из телевизора часто слышала про Цэкака Пэ Эсэс. И я думала, что это имя женское французское и фамилия, вроде — Луи де Фюнес. Еще жалела эту Цекаку, думала, это ж надо было так девочку назвать! Бедная! Потом помню, как плакала над русскими больными котятками. «Котятки русские больны» (Хотят ли русские войны) А мой сын в исполнении дуэта Моисеев-Гурченко слышал «Я не буду, я не буду целовать холодный труп». Далее — не моё. Далее комменты под постом про Тяшинуша Гамимеря в одной из групп. Вопрос был поставлен собственно так — кто такой этот Тяшинуша Гамимеря? (Тишину шагами меря) А дальше комментарии. И это тот случай, когда комменты лучше самого поста. Я полдня просидела в этой «ветке», думала от смеха умру. Красавица Икуку нервно курит в сторонке, а Стоша Говнозад вместе с Тихоном ей аплодируют, а рядом играет (или пробегает) скрипка лиса! Поехали! Как мы сами или наши дети воспринимали на слух песни… — Бабушка рябушка с дедушкой. — Катится -катится голубой вагон, и упирается прямо в небо слон! (или Катится катится. по лугу батон!) — Санстанция Санстанция Санстанция (*это когда у Боярского с дикцией не очень все в порядке) — Птица счастья завтрашнего дня, прилетела с крыльями свинья — Над тобой встают кобзоны, над тобой встают кобзоны, нашей юности надежды! (ну, или — встают как зомби) — Эти 42 минуты под землёй я день за днем вожу кота. (*Бедный кот, каждый день его таскали в метро) — Ламанда, гордая Ламанда, наши с ней того, синие цветы. — Сняла решительно платок наброшенный, кататься мордою хватило сил — Сини-сини-фини, сини- сини-фини. — Шумелка мышь, деревья гнулись — Ах, верь мне, Саш! Ах, верь мне, Саш! — Там листья падают вниз, пластинки крутит садист. (*Если пластинки Бузовой, то -да) — Надежда — мой конь позывной. — Кузнечик ел одну Лиштравку — Аристотель с березы упал на плечо, он как я оторвался от веток. — Дан приказ ему на Запад — едь в другую сторону… — Учкудук… Приколоться… — Просто так прохожий, палец чернокожий — И скрылась из глаз Веренея моя. — Кыксын грустит о матери — Кустракиты над рекой — С чего начинает Сародина (женщина по фамилии Сародина) — Эх, тачанка-растачанка (*Блин, я до сих пор думала, что тачанка именно растачанка, в смысле такая-растакая, пришлось гугулить, а она оказывается ростовчанка. Век живи — век учись, как грицца) На этом все. Желаю вам всем добрана жевать! © Татьяна Ферчева

Вода закипела, и я принялась обдирать шкуры с сосисок.  - Едаууу... - мечтательно протянул из-под моих ног Етиццкий Кот, и с надеждой добавил: - Дауууушь?  Непонятно, что на меня нашло, вероятно жара, но я самурайским ударом отрубила целых полсосиски и бросила в тощую рыжую морду, изможденную кормами премиум-класса.  Кот тщательно обнюхал подачку и уставился на меня честными оливковыми глазами.  - Погреууууть... - застенчиво сказал он.  Обругав привередливую тварь, я подобрала и вымыла полсосиску, и закинула в кипяток к остальным.  - На, подавись, гурман!  На этот раз кот нюхал полсосиску с куда большим интересом и даже пару раз лизнул, после чего снова устремил на меня преданный взгляд и раззявил влажную розовую пасть:  - Поломауууть!  - Да ты охренел, скотина!!!! - возопила я, и в следующий момент кот с задранным хвостом ускакал по коридору, по-ниндзьячи отталкиваясь лапами от стен на поворотах, а вслед ему пулей просвистела полсосиска. Она в поворот, увы, не вписалась, и осталась лежать на полу не то розовой полкакашкой, не то чем-то еще более неприличным.  Когда все затихло, кот осторожно высунул из-за угла усатое рыло.  - Неууурвы? - сочувственно поинтересовался он, подобрал полсосиску и унес давиться. © Ольга Громыко

Когда парень (сейчас он муж) знакомил меня со своими родителями, то будущая свекровь уточнила, есть ли у меня пищевые аллергии, есть ли продукты и блюда, которые я не переношу и есть не буду. Меня обсыпает от цитрусовых, и я просто ненавижу белую рыбу. Особенно карасей и щуку! Всё услышанное она записала в пухлый ежедневник. Поймав мой вопросительный взгляд, она пояснила, что у неё муж, 4 сына, 3 невестки, 6 внуков от года до 10 лет, и каждый либо что-то не ест, либо аллергия. И у всех разное! Чтобы не забыть, она записывает и сверяется во время подготовки меню для семейных пиршеств. Чтобы каждый мог отведать минимум 2 блюда без своих неприятных продуктов. Через несколько месяцев, когда мы уже подали заявление в ЗАГС, я попала на празднование годовщины их со свёкром свадьбы. Стол ломился: несколько видов горячего, салаты, нарезки, закуски. Но больше всего меня поразили маленькие подставки рядом с каждым блюдом, на которые были наклеены этикетки с составом. Даже если этот состав состоял из двух ингредиентов! Оказывается, у свекрови даже специальный принтер есть, который эти этикетки печатает. Мне сразу вспомнилось, как мои мама и бабушка пытались впихнуть в меня ненавистную белую рыбу — крошили в салаты, рулеты и бутерброды. Мама однажды на Новый год приготовила полностью рыбный стол, и 2015 год я встречала нарезкой из яблок. Никто из них не верил и до сих пор не верит, что меня подташнивает от неё. И вдруг я встречаю совершенно другое отношение к чужим пищевым пристрастиям — деликатное и уважительное. Чуть не расплакалась прямо при всех. Свекровь не перестаёт повторять, что нужно уважать чужие предпочтения и привычки. Все люди разные... ** из интернета

Дима, помаши рукой маме! Социальная реклама 90-х.

С бодрым утром!

#ТемаИгра

Учёные провели несколько исследований и выяснили, что чем тяжелее одеяло, тем легче человеку заснуть. Дело в том, что легкие прикосновения будоражат нервную систему, а сильные, но мягкие — успокаивают. Это работает для большинства людей. ⠀ По-научному методика называется воздействием на тело глубоким давлением. Глубокое давление чем-то похоже на массаж: расслабляет, дарит ощущение покоя и комфорта. Примерно такие же ощущения появляются, когда нас берут на руки, крепко и ласково обнимают или гладят по спине. ⠀ При мягком давлении на тело мозг начинает вырабатывать «гормон счастья» серотонин, который постепенно сменяется мелатонином — гормон, ответственный за цикл сна-бодрствования. Тяжелое одеяло хорошо тем, что мягко давит на каждый сантиметр тела сразу. Мы расслабляемся, потому что получили сигнал: вокруг комфортно и безопасно, пора отдыхать. © Лилия Левицкая

Мать известного психолога Роберта Дилтса в 1978 году заболела раком груди. Ее лечили, но результата не было. В 1982 году Патрисию Дилтс выписали домой на четвертой стадии заболевания. Роберт решил: раз уж он сумел оказать помощь стольким посторонним людям, своим клиентам, почему он не может попытаться помочь собственной матери? Дилтс буквально заперся с матерью в доме на несколько дней и в процессе работы сделал одно из важнейших открытий в психологии. Он обнаружил причины, по которым люди сами не позволяют себе изменить свою жизнь к лучшему. Дилтс назвал это «ограничивающими убеждениями», или «вирусами сознания». Их оказалось три. "Сынок, - сказала Патрисия Дилтс, - Я понимаю, что ты очень ко мне привязан и не хочешь, чтобы я умерла. Но никто и никогда не вылечивался от рака 4-й стадии, тем более врачи сказали, что ничего уже сделать нельзя". Это — первое ограничивающее убеждение, которое Дилтс назвал «безнадежность». Раз никто и никогда чего-то не смог, то и я не смогу. Есть варианты: «ни одна женщина этого не может», «никто не в этой стране так не может», «ни один наш пенсионер…» и так далее. Но Дилтс не был бы гениальным психологом, если бы не догадался, и довольно быстро, как можно справиться с безнадежностью: надо найти исключения. Он принес матери вырезки из газет, выписки из медицинских журналов, записи телепередач о людях, которые излечились от тяжелых болезней неожиданно и необъяснимо для врачей. Такие случаи действительно есть, и они описаны. Но дальше дело застопорилось: Дилтс столкнулся со вторым типом «вируса сознания» — беспомощностью. "Да, конечно, - сказала его мать, - такие люди есть. Но они — особенные, это исключения. Я не такая: я обычная, старая, слабая и больная женщина. Я не смогу то, что получилось у них, у меня нет на это ресурсов". Но и это оказалось возможным преодолеть: Роберт Дилтс, который считал, что у любого человека есть неограниченный ресурс, напомнил матери, как когда-то давно их семья жила бедно и впроголодь, но она всегда находила выход из ситуаций, казавшихся безвыходными, по принципу «глаза боятся, а руки делают». Когда Патрисия Дилтс вспомнила один за другим эти эпизоды, она приободрилась, и ей стало лучше. Но ненадолго. На их пути возникло последнее препятствие — третье и самое неочевидное ограничивающее убеждение. Дилтс назвал его «никчемностью». Его мать долго отказывалась говорить об этом, но, наконец, сказала: "Ты помнишь свою бабушку, мою мать?" — Да, помню. — "А помнишь, от чего она умерла?" — От рака груди. — "А ее сестра, моя тетя, от чего умерла она?" — От рака пищевода, кажется. — "Я очень любила и свою мать, и тетю. Я ничем не лучше их. Если они умерли от рака, почему же я должна поправиться?" Дилтс обнаружил, что преданность семье, родителям и старшим родственникам — хорошая, в общем, черта — может сыграть с человеком злую шутку. Для его матери выздороветь в ситуации, в которой ее собственная мать умерла, было равносильно предательству. Раз так жили наши предки, а мы их любим, значит, так будем жить и мы. Короче, «никогда не жили хорошо, нечего и начинать». Знакомо? Преодолеть это препятствие было труднее всего. Но Роберт Дилтс догадался, как это сделать, и теперь мы тоже можем воспользоваться его открытием. "Подумай хорошенько, - сказал он матери, - А хочешь ли ты, чтобы моя сестра, твоя дочь, если она вдруг когда-нибудь заболеет раком, сказала: раз моя мать умерла от этого, то я тоже должна умереть, ведь я так ее люблю?" — Что ты такое говоришь! - возмутилась Патрисия Дилтс. — Ну так подай ей хороший пример. Если ты сейчас решишь поправиться, то и она, заболев, скажет себе: моя мать сумела выздороветь, и я сумею. Ресурс для преодоления никчемности лежит в будущем. Дети копируют своих родителей. Если сейчас мы не найдем новую модель поведения, которая позволит нам прожить еще 25 лет с удовольствием и пользой для себя и для других, а сядем на лавочки доживать и жаловаться на жизнь, демонстрируя следующему поколению безнадежность, беспомощность и никчемность, то и наши дети, которые нас очень любят, в 50 скажут себе: мы ничуть не лучше наших отцов, которые в 50 стали стариками. А что до матери Роберта Дилтса, то она, конечно, все равно умерла. Спустя много лет и совсем от другого.