Меня поймут девчонки-
жданочки... Лишь те,что
выходили со
свиданочки...Лишь те,кто час
назад касался рук...Чей взгляд
нёс в глубину души среди
разлук. Его поймут такие же
невольные... Но всё ж судьбой
своей довольные...Ведь есть у
них женщины любимые... И
сердцу арестантскому душою
милые.Я выходя с ворот
запнусь ровною дорогой...Ноги
не идут,а в груди тревога.
Слёзы те,что на его глазах
скрывала...Вылились наружу,я
громко закричала. Он войдёт в
барак,голову склонив... Тихо
упадёт на шконку,он сегодня
молчалив. И ему б не
плакать,зареветь на
взрыд...Только арестанту
свойство не ныть. Я домой
вернувшись,возьмусь за
телефон: -Милый
мой,любимый,что же это,сон?
Видно тро
Она стояла на краю обрыва,
А он над пропастью стоял
И перед ними было расстояние,
Их бог над бездной разделял
Она металась,выла и скулила,
Он землю рыл,поранив лапы в кровь...
Она, припав к земле,порой пыталась
К нему над бездной прыгнуть
Он завыл...
И вой его такой тоскливый, нежный…
Её почти в прыжке остановил...
Шептали листья, ветер напевал ей…
Слова любви от волка доносил...
Он на луну запел ей серенаду
Любовь и верность сохранить просил..
«Любимая,не рви мое сердечко-
Не прыгай, милая, тебе не долететь
А мне, моя хорошая на встречу,
К тебе на край обрыва не успеть!»
Глаза ее горели ярким светом,
Зеленым, изумрудным был тот свет.
Вы знаете, а звери тоже плачут…
Вол