Каждый день-дар Божий

Ребенок может упасть и пораниться, даже если отец будет идти рядом с ним. Это не значит, что отец допустил это... Ребенок знaeт, что отец с безграничной любовью поднимет его и позаботится о нем. Он будет лечить его и будет плакать вместе с ним... Каждый момент нашей жизни Бог с нами. Божья любовь проявляется не в том, что он не дал плохому случиться. Его Любовь - это Его обещание быть с нами, когда это случиться. Он обещает это и всегда оказывается рядом... А страдания на земле будут продолжаться, пока не придет Бог. И тогда ни боли, ни страданий, ни смерти, ни болезней уже не будет...

НЕАДЕКВАТНАЯ Эта старушка приехала к нам умирать. Точнее, её привёз к нам старушкин племянник, большой, сурово-важный, обожающий себя мужчина в избыточном расцвете сил. Он так и сказал на собеседовании: "Пусть у вас умирает, вам это привычнее. И учтите, она неадекватная" Неадекватная старушка сидела на стуле, болтала ногами и, улыбаясь, смотрела в окно. Толстая, смущённая по жизни супруга племянника занесла старушкины чемоданы и замерла на почтительном расстоянии от всех. Племянник установился посреди комнаты и не тратя силы на эмоции, объяснял мне свою незыблемую позицию. — Моя тётушка решила остаток своих дней провести в обществе себе подобных — сказал он, покосившись на старушку. Его су

Деда Степана в деревне не любили. Не любили за его жадность. Местная детвора, увидев деда Степана, кричала: - Жадина-говядина, соленый огурец, на полу валяется, никто его не ест. Муха прилетела, понюхала и съела. Хотя родители и не поощряли детей за эти обидные слова, но сами между собой называли деда "кулаком". А дети, слыша это, продолжали кричать в след деду обидную скороговорку. Дед Степан на детей внимания не обращал, как не обращал внимания и на взрослых. Ходил он по улице, ни с кем не здороваясь, низко опустив голову, как будто думая свою тяжелую думу. Когда-то, будучи еще молодым, женился он на вдове с двумя детьми. Муж у этой вдовы Матрены погиб на германской войне в 1915 году.

Где-то в Сибири есть безвестная могила шестидесяти восьми иереев, которых, рассказывают, расстреливали так. Ставили на край могилы и задавали один вопрос: «Ну, что, поп, веруешь во Христа?» — «Верую», — отвечал тот и падал в могилу расстрелянный. А потом на его место становился следующий, чтобы ответить: «Верую»... Иеромонах Василий (Росляков) почитал за честь быть причисленным к этому сословию «попов», принявших смерть за веру свою. ☆☆☆ Как-то в Оптиной узнали, что в деревне живет парализованная православная подвижница. Она лежала одна в нетопленной избе. Рассказывали, что она всегда в радости, славит Христа и просит одного — причастить ее.

После землетрясения в Японии, когда спасатели добрались до развалин дома молодой женщины, они увидели ее тело через трещины. Её поза была очень странной - она опустилась на колени, как молящийся человек, ее тело было наклонено вперед, а руки что-то обхватывали. Рухнувший дом повредил ей спину и голову. С большим трудом, лидер команды спасателей просунул руку через узкую щель в стене к телу женщины. Он надеялся, что она еще жива. Тем не менее, ее холодное тело, говорило о том, что она скончалась. Вместе с остальной командой он покинул этот дом, чтобы исследовать следующее рухнувшее здание. Но непреодолимая сила звала руководителя группы к дому погибшей женщины. Снова, опустившись на колени,

Много лет тому назад, а точнее почти 30, я с детьми отдыхала у друзей в Риге. Мы побывали в различных музеях, парках, гуляли по набережной. И, конечно, зашли в детский мир. Там мой сын нашел машинку, о которой долго мечтал. Маленькая пластиковая машинка красного цвета, которая стоила целых 15 копеек. Его радости не было предела. Он с ней и спал и гулял, короче, не расставался. Через несколько дней мы должны были поехать на экскурсию в Саласпилс. Я накануне рассказывала им историю концлагеря Саласпилс. Они мне задавали много вопросов и я поняла, что переборщила рассказом: им уже было не интересно. Но самое главное ждало меня впереди. Рано утром мы сели в комфортабельный автобус, взяв с собой

Я каждый день просыпаюсь в шесть утра. Наливаю чай и иду к окну, закуриваю, и начинаю смотреть в окно напротив. Там ровно в шесть двадцать открываются шторы и женщина лет семидесяти начинает поливать свой цветок. После открывает окно и кричит вниз, а там бешено виляя хвостом уже ждёт местная дворняга, которой женщина что-то кидает из еды. Потом прощается и уходит внутрь комнаты.
Так происходит уже несколько лет, но мы даже никогда не встретились взглядами.
Я каждый день просыпаюсь в шесть утра, наливаю чай и иду к окну... Но там сегодня ничего не происходит...
Через час ничего, через три ничего, через неделю...
Я по привычке посмотрел в то окно. Шторы шолохнулись и открылись. Я замер. Что

Много лет подряд я летал в Иерусалим на схождение Благодатного Огня, но каждый раз возвращался со смешанными чувствами – и радости, и, одновременно, разочарования. Радости - потому что Пасхальная миссия по доставке Благодатного Огня - это само по себе важное и торжественное событие. Да и нахождение на Святой земле, пусть даже такое кратковременное, однодневное, тоже повод порадоваться. А вот разочарование приходило всякий раз, как только в Иерусалиме я попадал в гущу событий. Именно в тот момент, когда весь православный мир готовился ко встрече с воскресшим Христом, и люди, замерев, ждали весточки (Благодатного Огня) от Бога, порой забывая, о чём эта самая весть. Боюсь нарваться на гнев мои

На рассвете приснился мне дом.
Мой родной отголосок из детства
Где по лужам да в дождь босиком
И дружили мы все по соседству
Там в обед огурец и картошка.
А на полдник стакан молока.
Я так жадно гляжу из окошка.
«Выходи!» - мне кричит детвора.
Вновь бегу по камням и опилкам.
Пирожки по карманам - для всех!
И бинты - разбитым коленкам,
Всё ведь было: и слёзы и смех.
В доме пахнет дровами и мамой.
И ромашковым счастьем звучит.
Где счастливым я был самым самым...
А будильник вернуться велит.
Но глаза не откроются сразу.
Сон за краешек крепко держу.
Умоляю вселенский я разум:
Сохранить то, чем так дорожу!
Ольга Боргозано