Опусы и рассказы

Международный звонок. Определился как Кипр. Приятный женский голос: - Здравствуйте, Игорь! - Здравствуйте! - Меня зовут Светлана, международная организация по борьбе с экономическими преступлениями. Я сразу всё понял - Светлана с Кипра... по борьбе... - Я слушаю, Вас, Светлана. - Игорь, Вы сейчас на Кипре? - Нет, я дома, в Израиле. - Я так и думала, поэтому я Вам звоню. Вы знаете, что несколько минут назад вашей картой пытались расплатиться за проживание в гостинице Радиссон Бич в Ларнаке? - Что Вы говорите?! - Да, 14 тысяч евро. Вы никому не давали свою карту? - Нет, не давал. - Вы её не теряли? - Нет. - Вы никому не говорили её номер и код? - Нет, никому. - Ваша карта сейчас у Вас? - Да, у меня. - Вы уверены? Чтобы отменить эту сделку, нам нужно в этом убедиться. - Карта в кошельке, а кошелёк в машине, я уже вызываю лифт. Вы подождёте? - Да, конечно. Я включил чайник, подождал, пока вода закипит, сделал чай и сел за компьютер. - Светлана, Вы так меня напугали, что я забыл дома ключи от машины. Вы подождёте? - Подожду. Я допил чай, просмотрел ленту в Фейсбуке и продолжил: - Светлана, Вы ещё здесь? - Да, да. - Так, все мои карты на месте, какая Вас интересует? - У Вас есть виза? - Да, две визы - одна леуми, а другая каль. - Говорите номера обеих. - Вы знаете, Светлана, я без очков плохо вижу, а я так спешил, что забыл очки дома. Вы подождёте? - Да, только пожалуйста побыстрее, а то начальство меня будет ругать за долгие международные разговоры. - Я уже бегу. Ещё минут через десять... - Светлана, я нигде не могу найти мои очки, Вы подождёте? - Подожду, что с Вами делать. - Вот, слава богу, нашёл. Пишите: четыре, пять, восемь, ноль, два, два, три два, три три, шесть два, два, три, четыре. Записали? - Да, только здесь не хватает одной цифры. Я называл ей разные номера ещё раз шесть. - Игорь, Вы издеваетесь? - Так, Вы же первая начали. - Старый идиот, - сказала она мне на прощание и повесила трубку. Если вам тоже позвонит Светлана с Кипра, передайте ей от меня большой привет. И. Беленький

Будучи (ба) девкой «упёртой», как говорили о ней в деревне, Нюра никогда не сдавалась, и если уж ставила себе цель, то шла до конца, пусть даже и с потерями. — Упёртая! — орала в бешенстве соседка Зойка, когда Нюрка в сотый раз отказалась продавать двухэтажный родительский дом, — куда тебе, одинокой, с таким домищем справиться, все равно ведь продашь! — Упёртая! — криво усмехаясь, ворчал очередной неудачливый жених, которого скорая на расправу Нюрка охаживала веником. — Упёртая, время-то идет, а женихи кончаются! — злословили соседки. Если вспоминать, сколько раз Нюра слышала это слово в свой адрес, то можно сбиться со счету. Не сказать, чтобы ей было легко с таким нравом, но во всем, что касалось дома и личной жизни, Нюрка была непреклонна. Родители с детства внушали ей: самое главное в судьбе человека — это родительский дом и чистота. Поэтому чистоту в доме, как и себя, она блюла истово — по пустякам не разменивалась, а путных неженатых мужиков в деревне не было. Субботним утром Нюрка проснулась с твердым намерением завершить все неоконченные дела, в первую очередь — дополоть огород, а между делом разобраться с личной жизнью. Легко сказать, тридцать соток морквы, свеклы, помидоров-огурцов и всякой другой мелочевки, без которой деревенская зима тосклива. Наскоро позавтракав и облачившись в легкий красный сарафан, свободно сидевший на ее статной ядрёной фигуре (недаром всю жизнь на натуральном молочке), она вышла в огород и оценила фронт работ весьма коротко: «Твою дивизию!..» Постояв минуты три, она решительно двинулась вперед... Вот уже десять лет, как Нюрка справлялась со всем сама. Родители ушли в год ее совершеннолетия, оставив Нюрку круглой сиротой. Так и жила она одна, надеясь только на свои силы: работала на ферме и вела хозяйство. Конечно же, Нюрке очень хотелось замуж, но она ждала своего часа, следуя принципам. И вот на горизонте забрезжила надежда: к тётке Авдотье приехал племянник. Судя по пересудам баб на ферме, парень был видный, вежливый, годов тридцати и неженатый. «Видать, хороший человек. Авдотья приболела и его помогать позвала — так сразу приехал, хоть раньше и не шибко роднились», — судачили бабы между дойками, выразительно поглядывая на Нюрку. Вроде Нюрка и не прислушивалась к их пустому трёпу, а в голове засело... Странно, что Николая, племянника Авдотьи, она так до сих пор и не видела, хотя их дома стояли друг напротив друга, прямо через дорогу. Зная, что огород отлично просматривается с улицы, Нюрка решила делать всё красиво: держа спину ровно, а тяпку в руках — изящно, она мелкими шагами двигалась вдоль грядок примерно часа два, пока солнце и жажда не заставили ее пересмотреть тактику. Хлебнув воды из колодца, она забыла про намерения произвести впечатление, согнулась вдвое и стала драть траву руками, а спустя еще два часа встала на четвереньки и залезла в заросли с головой. От злости на жизнь она рвала сныть так усердно, что если отойти на несколько метров от ее забора и посмотреть прищурившись, могло показаться, что это маленький красный трактор в горошек врезается в заросли ботвы и сорняков. Закончив борьбу, Нюрка едва выползла с огорода и, зайдя в кухню, глянула на себя в зеркало: красное платье все было в зеленых ошмётках и земле, посредине загорелого раскрасневшегося лица торчал шелушащийся горбатый нос, но глаза, хоть и усталые, светились голубизной июльского неба. Переведя взгляд на часы, Нюрка охнула: «Матушки святы, уже четверть пятого, еще полчаса и магазин закроется!» Налив воды в умывальник и сбросив грязное платье, она, стыдясь незнамо кого, прикрыла грудь рукой и потянулась за полотенцем, висевшим за дверью. Маневр был хоть и высоконравственный, но совершенно бесполезный, ибо прикрыть Нюркины прелести было бы не под силу даже двум рукам кузнеца. Наскоро умывшись и аккуратно вытерев подгоревшее лицо, Нюрка вдруг ощутила легкое недомогание. «С голодухи» — подумала она и, накинув свежее ситцевое платьишко, вышла из дома. Несмотря на то, что жара немного спала, в воздухе стояла духота, а над побитым временем асфальтом струилось марево. Нюрка со всех ног побежала в магазин с архаичным названием «Сельмаг» — в девяностые приезжий делец, прихвативший «ничейный» магазинчик, сразу установил над крыльцом новую вывеску «Супермаркет». Люди подивились, промолчали, но не смирились: сначала несколько раз выбили окна в ответ на необоснованное повышение цен, потом подожгли тару на заднем дворе в знак несогласия с акцизной политикой. Ну и, наконец, снесли к «ядреной Фене» вывеску, окончательно осознав, что в долг в «Супермаркете» пузырь уже не перехватить. Вывеска восстановлению не подлежала, а посему уставший воевать с аборигенами хозяин водрузил старую картонку с надписью «Сельмаг». Слегка запыхавшись, Нюрка вбежала на крыльцо и... увидела звезды. Не то чтобы прямо галактику, как ее рисовали в учебниках по астрономии, или тот восхитительный купол, который она видела в десятом классе на экскурсии в планетарий — нет, эти звезды были совсем другими: они то сжимались до точек, то снова вырастали, пульсировали и вызывали то лёгкость, то дурноту. Нюркино тело стало невесомым и плыло сквозь россыпи небесных тел и вращалось, вращалось, погружаясь в прозрачную дымку. И вдруг сквозь эту дымку на Нюрку посмотрел добрый, участливо улыбающийся ангел с небольшими, аккуратно сложенными за спиной крыльями, вот только одет он почему-то был в тельняшку. — Вы за мной? — не открывая рта, что и понятно, спросила Нюрка. Ангел улыбнулся в ответ и кивнул. — Я умерла? — Нюрка не могла не задать глупый вопрос, потому что в книжках все, кто сталкивался с ангелами, спрашивали именно это. Ангел отрицательно, но как-то неуверенно качнул головой. — А можно, я еще тут останусь, мне же еще можно помочь? — во внутреннем голосе Нюрки зазвучали слезы. — Ну, если только водой на тебя побрызгать! — ответил Ангел неожиданно приятным бархатным баритоном. — Святой? — Нюркой овладело благостное чувство. — Можно и святой, — Нюрка с удивлением увидела, что Ангел держит в руке маленькую бутылочку «Святого источника» и широко улыбается. И тут Нюрка, несмотря на смятение, заметила на его щеках лёгкую небритость. Если тельняшку Нюрка еще как-то могла объяснить, то эта брутальная щетина полностью разбивала в пух и прах все её представления об ангельской природе. — А у ангелов борода бывает? — смущаясь, спросила Нюрка. — Тссс, — Ангел склонился над Нюркой, и ее охватила приятная истома. «Всё, кончаюсь», — едва собирая мысли в кучу, подумала Нюра и вдруг услышала со всех сторон голоса. Они звучали все громче, описывая её прошлые грехи. — Гордячка, лишний раз не ушшипнёшь — шамкал чей-то старческий, прокуренный голос. «Гордость — грех», — Нюркины мысли путались. — Это да, гордячка, помощи никогда не попросит, всё сама, — как бы заступаясь, парировал другой, кажется, женский голос. «Один-один», — машинально отметила Нюрка. — Строгая. Всё время на виду, а ведь ни с кем не того, — похвалила женщина постарше. — А пироги какие печёт, ум отъешь, — этот голос был по-девичьи звонок. «А это тут при чём? Странный Суд», — мелькнуло в голове у Нюрки, но она отринула грешные мысли. Голоса сливались, звуча уже совсем неразборчиво... И тут Ангел окропил Нюрку водой, брызнув прямо из бутылки. Нюрка вздрогнула и пришла в себя — молодой мужчина в тельняшке и с рюкзачком за спиной стоял на коленях, удерживая её голову слегка приподнятой. Второй рукой он протягивал ей бутылку минералки. Вокруг собралась толпа зевак, и все наперебой радовались, что Нюрку наконец-то удалось привести в чувства. — Вот ведь, если б не мой Коляша, всё, не откачали бы Нюру, — суетилась тетка Авдотья. А ты, Нюрка, как малая, ей Богу, так пахать на солнце, недалеко и до удара. Я вот помню, в году шестидесятом сват старухи Якимовной пошёл на покос прямо в самый зной... Что случилось со сватом Якимовны, Нюрка уже не слышала — Николай легко приподнял ее крепкое тело на руки и понес прямо туда, где начинался вечер, обещая тишину и прохладу. Николай шёл уверенно, крепко прижимая Нюрку к груди и немного прихрамывая, но ей казалось, что он чуть-чуть подлётывает... *** На Яблочный Спас сыграли свадьбу, а через год позабывшая про хвори тётка Авдотья, бережно прикрывая кружева на большой синей коляске, шутливо рассказывала соседям, что «детей в роддоме нынче только по двое выдают, а если не верите, сами сходите». Автор: Мария Моторина

КЛАНЯЙСЯ ДАВАЙ Андрей бодро шагал по улице с рюкзаком за плечами, он кажется нашёл ту самую деревню, про которую говорила его мама. Правда она говорила, что домов было не меньше тридцати, а Андрей наблюдал не больше десятка и большинство пустые. Кое-где видно было дым над трубами, а вот людей совсем не было. Только в одном из огородов за кривеньким заборчиком копошилась немолодая женщина. Андрей остановился. — Здравствуйте! Женщина распрямилась и брезгливо прищурилась. — Здравствуй, коль не шутишь. — Вы не могли бы мне помочь… — начал Андрей. — И тебе помочь? Чем? – зло бросила женщина и снова наклонилась к грядке, выдернула горсть сорняков и швырнула себе под ноги. Андрей даже немного растерялся от такой враждебности, вроде ничего плохого не сказал. Женщина ухватила следующий сорняк. — Простите, что отвлекаю… — снова начал Андрей, — Я разыскиваю одну женщину, может Вы её знаете. Она вроде как ведьма, то есть добрая волшебница, она живёт где-то здесь в этих краях. Её Марьяной зовут. — Добрая волшебница, говоришь? Знаю, как же её не знать. Только она давно уже… Раньше была слишком добрая, это да. Всем без разбору помогала, а потом люди к ней по второму разу приходить стали, а некоторые и по третьему. Всё хотели получше, да побольше. Кому — урожай четыре раза в год наколдовать, чтоб продать можно было, да денег кучу заработать, кому – семь вёдер молока каждый день, и с одной коровы! – женщина криво усмехнулась, — Марьяна поколдовала, семь вёдер как просили, а корова та взяла и сдохла. А одна девица вот сначала хотела замуж за любимого выйти, ну Марьяна поколдовала и всё у них сложилось, а через полгода она снова пришла, говорит, что влюбилась без памяти в гармониста заезжего и теперь за него замуж хочет, ну Марьяна снова ей помогла, а гармонист выпивохой оказался и молодую жену поколачивать начал. Та снова к Марьяне прибежала, говорит, верни всё как было, а лучше мужа ей городского найди, хочет мол она из деревни насовсем уехать! -А Марьяна что? Неужели и тут помогла? -Да помогла, конечно! Она эту, кхм, в кошку превратила! Гуляет она теперь где-то в городе! – женщина рассмеялась, — Слишком добрая была Марьяна, но теперь уже нет. Андрей ахнул. -Страшно что ль? -Не, — соврал Андрей, — я же наглеть не собираюсь, а даже наоборот. Мне бы только её найти, где живёт эта слишком добрая Марьяна? -А тебе зачем? -Мне нужно ей спасибо передать от мамы. Они с отцом долго очень не могли ребёнка завести, по докторам мотались из города в город, проездом были где-то в этих краях, мама даже название деревни не запомнила. Сходила к местной волшебнице, та поколдовала, и они дальше поехали, а через 9 месяцев ровненько я на свет появился. Мама всё хотела поблагодарить как-нибудь эту Марьяну, да адреса найти не смогла, а потом ноги у неё заболели и вовсе не до поисков стало. Теперь мама совсем слегла, только о Марьяне и говорит. -Помочь требует? -Неет, она волнуется, что не смогла поблагодарить её. Вот меня послала на поиски… Так Вы знаете где она? Мне велено земной поклон ей передать…. -Ну давай! – улыбнулась женщина. -Чего давай? -Кланяйся давай, а потом в дом заходи, есть у меня одно средство, маме твоей должно помочь… #опусыирассказы Автор: Вечерние Сказки.

Единственная. Так уж случилось, что в поселке в тот год родились одни мальчики. Ровно двадцать пять малышей мужского пола. Старые люди говорили, что это к войне, но, к счастью, на этот раз они ошибались. Многих мальчиков назвали Володями, потому что это имя было модным в этот год. Через семь лет в первый класс поселковой школы пришли восемь Владимиров, Юра, Паша, два Сережи, четыре Андрея, Саша, два Анатолия, Гена, три Петра, Константин и Олег. Миф о том, что мальчики учатся слабее девочек был развеян в первые же недели учебы. Гвардейцы Клавдии Поликарповны – опытной учительницы с двадцатилетним стажем – схватывали все на лету. Они все научились очень быстро и читать, и писать, и считать. Они были трудолюбивыми, дисциплинированными, и очень талантливыми детьми. Десять человек в классе были отличниками, а двенадцать – хорошистами. Мальчики любили свою первую учительницу – к каждому празднику 8 Марта они дарили ей подарки, сделанные своими руками.Прекрасные детские подарки: настольная лампа, красивая карандашница, ваза для цветов. Все они стояли на рабочем столе учительницы. Тогда в младших классах дети учились три года, а потом переходили в старшие классы. В четвертом классе детей учили разные учителя. В учительской все хором хвалили мальчишеский класс. И «умницы» они, и дисциплина у них на высшем уровне, и тянутся они к знаниям, и читают много, и любознательны очень. Новость о том, что после Нового года в необычный класс придет учиться одна-единственная девочка, распространилась в поселке быстро. В поселок приехала новая семья, в которой было трое детей школьного возраста. Одна из девочек училась в четвертом классе. – Как она будет учиться одна в мальчишеском классе? Оробеет ведь совсем девчонка! – сокрушались сердобольные женщины. Матери предупреждали своих сыновей, чтобы единственную девочку в классе те не обижали и вели себя при ней хорошо, и следили бы за своим поведением. В присутствии девочки нельзя позволять себе громко кричать, размахивать руками, носиться по классу, обсуждать мальчишеские дела очень громко. И нельзя хвастаться уловом на зимней рыбалке, и показывать руками размер самой большой рыбы, которую удалось поймать в реке. – В общем, ведите себя прилично! Так сказал и директор школы, когда сам привел Таню в мальчишеский класс. – Выбирай, Таня, где ты хочешь сидеть? Веснушчатая с рыжими косичками, тоненькая, как тростинка, девочка робко встала у порога. – С кем ты будешь сидеть? Мальчишки приосанились. – Можно, я буду за партой сидеть одна? – Тоже верно, – сказал Анатолий Михайлович. – Выбирай тогда парту себе сама. – Я хотела бы сидеть у окна на второй парте, но там занято... Как настоящие джентльмены, мальчики поднялись со своих мест и без тени неудовольствия пересели на последнюю парту. – Молодцы! – похвалил их Анатолий Михайлович. – Я в вас не сомневался! Таня робко прошла по классу и села на выбранное место. – Ну, удачи! – пожелал всем детям директор школы. Несколько дней в этом классе на уроках стояла напряженная тишина. Мальчики привыкали к присутствию девочки на уроках. А Танечка привыкала быть единственной девочкой в классе. Учителя жалели её и пока не спрашивали. Девочка оказалась добросовестной, но слабоватой на уроках математики. Когда мальчики поняли это, они всей гвардией предложили ей помощь. Самым сильным математиком был Костя. Ему поручили заниматься с Таней. И уже через несколько дней Таня написала самостоятельную работу по математике на четверку. Мальчишки гордились этим всем классом. Приближался праздник 23 февраля. В школе в этот день девочки всех классов дарили одноклассникам подарки, как будущим защитникам Отечества. В мальчишечьем классе никто им подарки в этот день раньше никогда не дарил. Каково же было их изумление, когда утром 23 февраля они обнаружили у себя на партах подарки от Тани. Все двадцать пять ребят получили: открытку, маленькую игрушечную машинку и белый платочек, подшитый самой Таней. В отдельном пакете у каждого на столе лежали булочки, которые тоже испекла Танечка специально для своих одноклассников. Вот это да! Мальчишки были потрясены. Весь поселок потом обсуждал эту новость. «Молодец, девочка!» Через две недели наступил День 8 Марта. Утром Таня вошла в класс и ахнула! На её парте сидела огромная красивая кукла. Где мальчики её раздобыли?! В сельпо таких точно не продавали! Это так и осталось тайной за семью печатями. Ровно двадцать пять открыток лежали стопочкой рядом с подарком. Мало того, каждый мальчик нашел для Тани и свои неповторимые слова для поздравления. А огромный круглый сладкий пирог занимал почти половину школьной парты! – Спасибо! Спасибо! Спасибо! – говорила своим одноклассникам растроганная Таня и вся светилась от счастья. И всем мальчикам в классе от этого было очень приятно. А еще им стало ясно, что Таня – самая настоящая красавица! И все мальчишки в тот день разглядели, что глаза-то у Тани– необычного василькового цвета! И таких глаз нет ни у одной девочки в школе! Кукла целый день провела на парте рядом с Таней. Учителя на уроках искренне восхищались подарком. А Таня оглядывалась на своих одноклассников и кивала им благодарно. – А все-таки внимание мужчин делает женщину красавицей в любом возрасте, – сказал учитель математики Виктор Петрович #опусы в учительской. – Посмотрите на Таню, как она преобразилась! Пришла в класс Золушкой, а превратилась в прекрасную принцессу! И все взрослые согласно кивнули… Автор: Валентина Телухова

«Позвал на свидание, а она странная какая-то!» Как сорокалетний мужчина себе спутницу жизни искал «Ненормальная какая-то» — пожал плечами Артем, сорокалетний мужчина, который очень хотел найти жену. Жену найти! Не любовницу, не подругу для приятного времяпровождения. Серьезные, значит, намерения. В горе и в радости. А они, женщины эти, странные какие-то. Ну сами посудите! И Артем рассказал, как было дело. С Мариной он познакомился в столовке. В обеденный перерыв стояли вместе в очереди, слово за слово, Артем глупо пошутил, она улыбнулась. Артем поругал столовский яблочный компот, Марина согласилась. Артем сказал, что знает толк в яблоках, ведь у него дача. Марина молчала. Он позвал ее на дачу в выходные. Марина согласилась. До дачи ехали на автобусе. Жарко, да. Такая уж погода выдалась, что поделать. Трясло на ухабах. Но Марина ничего, не жаловалась. В окно смотрела. Приехали на дачу. Артем познакомил Марину со своей мамой. Потом с сестрой. «А чего время-то понапрасну терять? Ты, Мариночка, помоги пока маме черноплодку собрать. А я в лес схожу. За грибами.» Марина ничего не сказала. Пошла за мамой собирать черноплодку. Артем приободрился — хозяйственная, значит. Не воображает. И потопал в лес. Вернулся с двумя корзинами «добычи», поставил на стол: развлекайтесь, дамы! И пошел подремать. Устал. Марина, которая три с половиной часа собирала черноплодку, вопросительно посмотрела на маму Артема. Та невозмутимо принялась чистить грибы.#опусы «Вот закончим — и картошечки пожарим. Да, черноплодку-то мы с тобой собрали, Мариш, но ее ведь обработать еще нужно. Я варенье думала сварить. И компот еще. Дел-то сколько, ох!» Из соседней комнаты послышался храп Артема. В десять вечера «добытчик» проснулся и выплыл на кухню. Спросил, когда картошечка с грибами. Марина была немножко бледная. И вид у нее измученный. Артем решил, что это от свежего воздуха. Хватанула городская Маринка кислороду с лихвой, сомлела аж! А потом как-то странно все получилось. К двенадцати ночи, когда дочистили наконец грибы и закончили с черноплодкой, Марина вдруг вызвала такси — ни с того ни с сего! — и отправилась домой, что-то невразумительное всем сказав на прощание. И вроде тихо и вежливо все, а шла к машине, покачиваясь — с чего бы? Вроде не пил же никто. Не от усталости ж ее шатало? От чего там устать-то, весь день за столом сидела, воздухом свежим дышала? Вот и пойми их, этих женщин. Мама Артема тоже не поняла. Она рассчитывала, что Марина ей поможет лечо накрутить, банок десять. А тут такое. Странная она какая-то, Марина эта. Женщине ведь главное что? Чтоб дали хозяйственный талант свой проявить! Мужика накормить, маме его помочь, своими руками сделать что-то приятное — грядки, к примеру, прополоть, или варенья наварить. Одним словом, не поймешь их, женщин этих. А вы что думаете? ДзенКанал: Мозговедение в группе #ОпусыИрассказы

Нaша семья выжила только благодаря бабушке Шарлоте – папиной мaме... Она была немкой по происхождению, и потому прививала нам желeзную дисциплину. В первую, самую страшную зиму 1941–1942 годов ленинградцам выдавалось по 125 граммов хлеба – этот мaленький кусочек надо было растянуть на весь день. Некоторые сразу съeдали суточную норму и вскоре умирали от голода, потому что есть больше было нечего. Поэтому бабушка весь контроль над нашим питанием взяла в свои руки. Она получала по карточкам хлеб на всю семью, складывала его в шкаф с массивной дверцей, запирала на ключ и строго по часам выдавала по крошечному кусочку. У меня до сих пор часто стоит перед глазами картинка: я, маленькая, сижу перед шкафом и умоляю стрелку часов двигаться быстрее –настолько хотелось кушать… Вот так бабушкина педантичность спасла нас. Понимаете, многие были не готовы к тому, с чем пришлось встретиться. Помню, когда осенью 1941 года к нам зашла соседка и попросила в долг ложечку манки для своего больного ребёнка, бабушка без всяких одолжений отсыпала ей небольшую горсточку. Потому что никто даже не представлял, что ждёт нас впереди. Все были уверены, что блокада – это ненадолго и что Красная армия скоро прорвёт окружение. Да, многие погибли от обморожения. Потому у нас в квартире постоянно горела буржуйка. А угли из неё мы бросали в самовар, чтобы всегда наготове был кипяток – чай мы пили беспрерывно. Правда, делали его из корицы, потому что настоящего чая достать уже было невозможно. Ещё бабушка нам выдавала то несколько гвоздичек, то щепотку лимонной кислоты, то ложечку соды, которую нужно было растворить в кипятке и так получалось «ситро» – такое вот блокадное лакомство. Другим роскошным блюдом был студень из столярного клея, в который мы добавляли горчицу… Ещё настоящим праздником становилась возможность помыться. Воды не было, поэтому мы разгребали снег – верхний, грязный, слой отбрасывали подальше, а нижний собирали в вёдра и несли домой. Там он оттаивал, бабушка его кипятила и мыла нас. Делала она это довольно регулярно, поскольку во время голода особенно опасно себя запустить. Это первый шаг к отчаянию и гибели. Во вторую зиму с продуктами действительно стало легче, потому что наконец наладили их доставку в город с «Большой земли». Но лично мне было тяжелее, потому что любимой бабушки уже не было рядом. Её, как потомственную немку, выслали из Ленинграда куда-то в Сибирь или в Казахстан. В эшелоне она умерла... Ей было всего лишь 68 лет. Я говорю «всего лишь», поскольку сейчас я значительно старше её. Меня тоже могли выслать из города, но родители к тому времени смогли записать меня как русскую и потому я осталась. …На сборный пункт бабушку ходила провожать моя мама. Там перед посадкой в эшелон на платформе стояли огромные котлы, в которых варили макароны. Бабушка отломала кусок от своей пайки и передала нам. В тот же день мы сварили из них суп. Это последнее, что я помню о бабушке. Вскоре после этого я заболела. И мама, боясь оставить меня в квартире одну, несколько дней не выходила на работу на свой гильзовый завод, за что была уволена и осталась без продуктовых карточек. – Мы бы действительно умерли с голоду, но случилось чудо. Когда-то очень давно мама выкормила чужого мальчика – у его мамы не было молока. Во время блокады этот человек работал в горздраве, как-то нашёл маму и помог ей устроиться бухгалтером в ясли. Заодно туда определили и меня, хотя мне тогда уже было почти восемь лет. Когда приходила проверка, меня прятали в лазарет и закутывали в одеяло. Я, конечно, говорю внукам, но им трудно это понять, как и любому человеку, не убедившемуся лично, какая это трагедия - война.... Прошло столько лет, но эхо блокады продолжает звучать во мне. Например, я не могу видеть, если в тарелке что-то осталось недоеденное. Говорю внуку: «Положи себе столько, сколько сможешь съесть, лучше потом ещё добавочку возьмёшь». Он сердится – дескать, вечно бабушка лезет со своими причудами. Просто он, как нормальный человек мирного времени, не может представить, что эта крошечка хлеба может вдруг стать спасением от смерти. Алиса Фрейндлих

Прочла совершенно дивный обзор на приложения и сайты знакомств, раздел предложений для женщин 50+ Там предлагается… а собственно, ничего не предлагается. Мужчины почтенного возраста и разных степеней дряхлости выдвигают требования к «старушкам». Ну то есть, ему 70, у него два инфаркта, артроз, подагра и нестоячка, а старушка - женщина 50+ Так вот, женщина 50+ обязана иметь квартиру и не иметь родственников, любить создавать уют и готовить, обожать ухаживать за больным мужиком и нянчиться с его внуками. При этом деды еще диктуют, на каком этаже должна быть у дамы квартира, и обозначают подробно фронт работ по уходу за их развалившимися тушками. А они дамам что? А они дамам пи… А нет, это из другой оперы. Писечки не будет, смылилась вся в процессе жизнедеятельности. Деды пугают дам одиночеством и тридцатью котиками. Как будто что-то плохое. Такое чувство, что этим достойным джентльменам по 15 лет, и живых, настоящих женщин 50+ они никогда не видели. То есть, не замечали, как положено подросткам. Я в 15 думала, что глубокая старость - это 30. А в 50 себя даже не представляла. Ну так, приблизительно понимала, что если доживу, то это глубокая древность, и жизни там нет. Итак, 50+ в моих подростковых мыслях и 50+ в моей реальности. В мыслях: вяжу носки, пеку пирожки, сижу на лавочке с такими же старухами. В реальности: пишу книги, веду популярные блоги, выступаю со своими рассказами. В мыслях: лелею своего дедушку-мужа, потому что другого уже не будет, а одиночество на старости лет это страшно. В реальности: развожусь с мужем, понимаю, что одиночества не существует, а единственные приемлемые отношения - гостевые. В мыслях: забываю о сексе, потому что уже после 40 это даже неприлично. В реальности: ратую за свободную любовь. В мыслях: единственное доступное мне путешествие - на дачу, выращивать помидоры, ну и еще в районную поликлинику. В реальности: проезжаю страны ЮВА из конца в конец, в поисках достопримечательностей и баров. Катаюсь по России просто так, потому что нравится. В мыслях: покупаю дачу и сижу там, дабы не отсвечивать в обществе своей ущербной старостью. В реальности: переезжаю на другой конец страны, потому что захотелось. В мыслях: ношу платочек, ситцевую юбку и панталоны, ибо что еще может носить старуха? В реальности: шлю любовнику фото в кружевном белье. Но то я в 15 лет думала. А мужчинам в 50 - 70 пора бы уже понять: дама 50+ это не сиделка и не бесплатная прислуга. И за котами (собаками) ухаживать легче и приятнее, чем за чужим дедом. Коты и собаки хотя бы не пиздят, помалкивают. Вот интересно было бы знать: хоть один, ну хоть один по такому объявлению нашел ли себе бессловесную домашнюю утварь в лице женщины 50+)))) Автор: Диана Удовченко

- Не успела моего сына похоронить, как уже хахаля привела! - свекровка не оценила моего нового мужчину истории читателей Известие о смерти мужа застало меня врасплох. Инфаркт в 43 года? Я не могла в это поверить. Еще одним потрясением для меня оказалась новость, что квартиру, которую мы приобрели в браке, придется разделить с матерью мужа. Меня трясло от одной мысли, что нужно будет делить жилплощадь с Зинаидой Ивановной. Эта грымза всегда меня ненавидела и не упускала случая сделать пакость. Однако после объявления долей свекровь затихла, поняв, что часть квартиры все равно принадлежит ей, и по-прежнему приглашала к себе внуков. Меня Зинаида не любила, но вот в Коле и Наташке души не чаяла. Я была рада, что свекровь осталась жить у себя – сталкиваться с ней каждый день было бы невыносимо. Поначалу я пыталась запретить детям навещать Зинаиду Ивановну, но получила жесткий отпор. - Мам ты чего? – сказал Коля. – Бабушка там одна и плачет целыми днями. - А вы с папой давно уже друг друга разлюбили, - поддержала брата Наташа, - так что тебе полегче. А нам нужно побыть с тем, кто, как и мы, тоскует по папе. Я сначала хотела возмутиться, но потом поняла, что дети правы. Мы с Игорем давно не любили друг друга и жили больше как соседи. Держали нас вместе дети, быт и нежелание что-то менять. Игорь все время пропадал в гараже или возился с детьми. Я понимала, что мы просто устали друг от друга – не хотели искать точек соприкосновения, общих интересов. Из супругов мы превратились в сожителей. Особой печали от утраты мужа я не испытывала, но для детей потеря отца стала тяжелым ударом. Я решила, что так мне даже лучше. Я всегда хотела путешествовать, хотела себе новую машину, но муж все деньги вкладывал в детей – нанимал репетиторов, откладывал им на образование. Я люблю своих детей, но совершенно не понимаю, почему они должны ограничивать меня в желаниях. Погоревав по мужу год, я решила, что хватит сидеть взаперти. Я еще молода и оставаться одной всю оставшуюся жизнь не входило в мои планы. Я зарегистрировалась на сайте знакомств, сходила на несколько свиданий. В итоге я сошлась с Аркадием. Мы проводили вместе время, гуляли и ходили по ресторанам. Аркадий после развода жил с матерью и встречались мы на съемных квартирах или в номерах отелей. - Надоело, - однажды сказала я ему, - переезжай ко мне. У меня трехкомнатная квартира, все разместимся. - У тебя же дети, - ответил мужчина, - как они это воспримут? - Это уже мое дело, - усмехнулась я. На следующий день я привела Аркадия домой и представила детям. Коли и Наташа с презрением смотрели на мужчину. - Нам что, его теперь папой называть? – зло спросил сын. - Можно просто Аркадий, - смущенно ответил мой приятель, - может вам с учебой помочь? - Себе помоги, - буркнула Наташа. - Ну-ка, марш по своим комнатам! – прикрикнула я на детей. Коля и Наташа сердито отправились по комнатам, а я потащила Аркадия в спальню. Утром в комнату, где спали мы с Аркадием ворвалась Зинаида Ивановна. - Ни стыда, ни совести! – кричала свекровь, - не успела моего сына похоронить, как уже хахаля привела! Ошалевший Аркадий стыдливо натягивал одеяло на голые ноги. Я старалась надеть халат, чтобы дать отпор свекрови. - Это моя квартира, кого хочу, того и привожу! – еще не проснувшись отбивалась я от нападок. - Это не твоя квартира! – Зинаида Ивановна грузно опустилась на софу и достала пузырек с таблетками. – Раз уж не можешь нормально жить с детьми, то я переезжаю сюда. - Вы не можете сюда переехать! – возмутилась я. - Еще как могу, - усмехнулась свекровь. Краем глаза я заметила, что Аркадий уже собрал свои вещи и направляется к двери. - Стой, я сейчас ее выгоню! – бросилась я к мужчине - Нет, мне надо уходить, - ответил Аркадий, - я думал это твоя квартира, а тут оказывается еще и свекровь живет. Нет уж, мне такое не нужно. Аркадий выскочил за дверь, а я кинулась к свекрови, отстаивать свое право на личную жизнь. После часового скандала, к которому подключились и дети, я сдалась. Зинаида Ивановна переехала к нам в квартиру. Аркадий не отвечал на мои звонки. Меня бросили. Отношения в квартире теперь напоминали военные действия. Дети объединились с бабушкой. Зинаида Ивановна доставала меня своими поучениями, говоря, что дети это святое и мне нужно всю жизнь посвятить им. Я молюсь, чтобы Коля и Наташа поскорее окончили школу и поступили в институты, съехали отсюда. Теперь я не жалею денег на разные курсы и репетиторов – это плата за мою свободу. Приглашаем автора.

"Жестокий роман" Прежде чем выгнать жену, попросил её тщательно убраться в квартире и приготовить вкусный ужин. Таким образом Геннадий хотел произвести на Викторию (как на свою будущую жену) хорошее впечатление. И он не придумал ничего умнее, как сделать это за счёт той жены, с которой принял решение расстаться. И вот прошло уже много времени после развода. А Геннадий всё не успокаивается. Всё пытается что-то доказать и требует от Аллы каких-то объяснений, какой-то компенсации за понесённые убытки. Многие из его знакомых и сейчас уверены, что он всё делал правильно, а главное, по закону. — Потому что по закону она была ещё его женой, — говорили они. — Они ведь на тот момент ещё не развелись. Значит, он был вправе так поступить. И совесть его чиста. Она ведь проживала на его жилплощади! Тогда какие могут быть к Геннадию претензии? Никаких! На его месте мы поступили бы так же! И во всём виноватой следует считать Аллу. С неё и спрашивать. А сам Геннадий, когда заварил эту кашу, и подумать не мог, что всё так обернётся. И его же собственная затея будет иметь столь грустные для него же самого последствия. Более того. Задуманная хитрость казалась ему тогда не более чем безобидной и очень умной выходкой. А теперь он никак в толк не возьмёт, почему его столь безупречный план с треском провалился. Сегодня Геннадий, наверное, поступил бы по-другому. Он просто расстался бы с Аллой. И всё. Но тогда он решил пойти на хитрость. «Так просто выгнать я её и так могу, — рассуждал он. — В этом нет ничего умного. И совсем другое дело, если перед своим уходом она ещё немного поработает на меня». — Я ничего такого не делаю, — успокаивал Геннадий свою совесть. — Просто прошу свою собственную жену последний раз выполнить свои супружеские обязанности. Что в этом безнравственного? Ведь мы ещё не разведены. И по закону она моя жена. И живёт она в моей квартире. А стало быть уборка, стирка и готовка — это область её ответственности. Не могу же я заставить это делать другую женщину, которая ещё не является моей женой! Как и не могу допустить, чтобы другая женщина, придя впервые ко мне домой, нашла бы квартиру грязной, а в ванной обнаружила бы гору нестираного белья. И не смогла бы вместе со мной насладиться вкусным ужином. Ведь моя Алла (пока ещё моя) так вкусно готовит. «Это очень мудрый поступок, — думал он. — Благодаря ему, Виктория уже сейчас поймёт, в каких условиях я привык жить. Бельё постирано и сушится на балконе. В квартире — безупречный порядок. А на столе — вкусный ужин». А когда все нюансы хитрого плана окончательно уложились в его голове, он приступил к его осуществлению. — Алла, сегодня в 7 вечера у нас будут гости, — сказал Геннадий рано утром, глядя жене прямо в глаза. — Очень серьёзные люди. Извини, что не предупредил раньше. Сам только что узнал. Но от того, как мы их примем, зависит всё наше с тобой будущее. Алла, конечно же, отнеслась к словам мужа со всей серьёзностью. Она не подозревала ничего плохого. С какой стати? У неё и в мыслях не было, что муж решил от неё избавиться. «На кону наше с Геннадием будущее! — думала Алла. — Значит, надо постараться! Чтобы не подвести мужа. Ведь к нам придут в гости серьёзные люди. От которых, как он говорит, зависит всё!» И Алла принялась за дело. А Геннадий ходил рядом и давал ценные указания. «Виктория должна увидеть меня во всём блеске, — рассуждал он. — В квартире — чистота и порядок. На столе — вкусный ужин. И всё это сделает Алла. Разве я виноват, что больше не люблю её, а моё сердце принадлежит другой? Нет, конечно». На уборку квартиры Алла потратила часа три. Геннадий всё это время был рядом. Давал ценные указания и полезные советы. Иногда только отлучался в туалет. И то, когда чувствовал острую необходимость. После того как навела в квартире порядок, постирала и развесила бельё, она одна сходила в магазин и стала готовить ужин. И вот в шесть часов вечера, когда всё было готово, и до прихода «гостей» оставался ровно час, Геннадий сообщил Алле, что более в её услугах не нуждается. — Собирай свои манатки. И чтобы духу твоего не было в моей квартире, — спокойно сказал он. Алла, конечно, несколько растерялась от услышанного. Возникли кое-какие вопросы, которые она задала мужу. Но ничего вразумительного в ответ не услышала. Поняла только, что её больше не любят и не хотят видеть. — На всё про всё даю тебе полчаса времени, — сказал Геннадий, глядя на часы. Алла не стала больше ничего спрашивать. Молча собралась и ушла. — Даже подозрительно, — подумал Геннадий, когда закрыл за ней дверь. — Другая бы на её месте... Впрочем, а что другая? Если квартира — не её. И она здесь даже не зарегистрирована. И Геннадий забыл про Аллу. Он вспомнил, что влюблён в Викторию. И все мысли его были о том, что через полчаса она придёт к нему. — Вот! — говорил он, показывая ей квартиру. — Здесь я и живу. — А жена? — интересовалась Виктория. — Она меня бросила, — спокойно отвечал Геннадий. — Встретила другого, полюбила, сбежала. Но... Я её не виню. Кто я такой, чтобы винить её. Я же понимаю, что женщины — это слабые существа, которые не способны совладать с чувствами и в результате чего страдаем мы. Мужчины. Прошу в гостиную. Стол давно накрыт и ждёт. — Неужели так просто взяла и ушла? — удивилась Виктория. — Если бы! — грустно ответил Геннадий. — Она ушла не просто так. Убралась в квартире, всё перестирала, приготовила ужин и только после этого ушла. — Зачем она это делала? — Я так думаю, что она остро чувствует свою вину. Понятное дело, что переживает. Совесть-то какая-никакая, а есть? Вот и извиняется, наверное, таким образом. В принципе, хозяйка она не плохая. Но... Полюбила другого... Геннадий сделал грустное лицо и немного помолчал. — Да, что мы всё о ней и о ней, — как бы спохватившись, продолжил он. — Она — в прошлом. А нас ждёт счастливое будущее. Ведь так? — Так. — Прошу к столу. Разреши, я за тобой поухаживаю. Оба были очень голодные. И жадно набросились на еду и питьё. А дальше... Дальше всё было более чем прозаично. Ужин закончился достаточно быстро. По сути, он в общем-то и не начался толком. Они успели поесть холодные закуски и даже немного поели горячего, но до десерта дело так и не дошло. Почему? Потому что когда Алла делала уборку (ещё до того, как пойти в магазин), она услышала, как Геннадий разговаривает с какой-то Викторией по телефону. Из разговора она поняла, что как только она наведёт порядок в квартире, постирает, развесит бельё на балконе, всё приготовит и накроет на стол, её выгонят из дома навсегда. Конечно, Геннадий ничего этого Виктории не говорил. Он сказал ей, что его бросила жена, и он ждёт Викторию дома ровно в семь. И Алла всё сразу сообразила. «Глупый ты, Геннадий, — подумала она, — на тебя даже сердиться нельзя. Нет, чтобы просто взять и сказать, что не любишь. Играешь в какие-то игры. Зачем? Придётся наказать не только тебя, но и твою гостью». — Мне надо выйти, — испуганно сказала Виктория, которая первой захотела в туалетную комнату. — Из комнаты направо, вторая дверь налево, — сказал Геннадий. Виктория убежала. А через минуту Геннадий почувствовал то же самое. Но туалетная комната в доме была одна. И ещё при этом вся сантехника в квартире не работала. Что уж там сделала Алла — никому не известно. Только вода не текла. Для Аллы это было несложно. Она закончила строительный институт и была хорошим специалистом по сантехническим устройствам здания и канализации. — Вика, открой, мне очень надо! — кричал Геннадий. — Сколько можно? Почему ты так долго? Что-то случилось? Открой немедленно! Иначе я просто выломаю дверь. Вечер перестал быть спокойным. — Мне тоже надо! — кричала за дверью Виктория. — Но здесь нет воды. И вообще здесь ничего нет. Даже простой туалетной бумаги. Принеси мне что-нибудь. — Что тебе принести?! — кричал Геннадий. — Я не понимаю, о чём ты там говоришь! Но, поверь, любимая, мне очень, очень надо. Открой сейчас же. А в это время в квартире ещё и свет погас. Виктория испуганно закричала. Геннадий, поддерживая себя сзади, кинулся к двери, чтобы выйти из квартиры и добраться до электрощита. Но тут выяснилось, что квартиру не открыть. Что-то случилось с замком, который закрывается на ключ. — Я больше не могу, — крикнул он, стоя в темноте у входной двери. — Что? — кричала в ответ Виктория. — Я не поняла. — Не могу! — закричал Геннадий и ломанулся в ванную. До ванной комнаты он добежать не успел. Потому что, во-первых, было темно, а, во-вторых, сил терпеть больше не было. Поэтому он в темноте ударился об угол стены, упал и, понятное дело, утратил силы сдерживаться. И в ванную комнату он уже не вошёл, а вполз, тихо постанывая. Но вползти-то он туда вполз, а дальше что? Воды-то нет. Геннадий нашёл в себе силы залезть в ванну и там раздеться. Это всё, на что хватило его сообразительности в данный момент. Когда внутри у него немного успокоилось и стало чуточку полегче, он вышел из ванной комнаты и на ощупь пошёл к шкафу с бельём. Но шкаф оказался закрытым на ключ. А ключа не было. Он — на балкон. Но там всё было сырое. Пришлось одеться в сырое. А что делать?! Потому что в это время в квартиру стучали специалисты, которые должны были открыть входную дверь. Их Геннадий вызвал по телефону. Дверь открыли. Геннадий дошёл до электрощита и включил свет. А вскоре пришли сантехники и подача воды в квартире возобновилась. Виктория ушла где-то через час, когда смогла хоть как-то привести себя в порядок. И больше она с Геннадием не встречалась. — Он сам виноват, — объясняла Алла позже, когда уже всё было позади, и её с Геннадием развели. — Почему он не объяснился со мной по-хорошему? В чём проблема? Я бы просто взяла и ушла. Обидно, конечно. Но я бы ушла. Но он решил схитрить. Наплёл мне про каких-то серьёзных гостей, которых он ждёт. Хотя никаких серьёзных гостей он в действительности и не ожидал. А просто пригласил в гости другую женщину. И хотел произвести на неё впечатление. За мой счёт. Но тогда я ничего этого не знала и с энтузиазмом принялась за дело. А потом он закрылся в туалете и я подслушала его разговор с какой-то Викторией. Мне всё сразу стало ясно. Я сначала хотела положить в напитки снотворное, а в еду — слабительное. Но подумала, что это не так весело будет. И ограничилась слабительным и в еду, и в напитки. Затем перекрыла подачу воды в квартиру. После чего выслушала то, что уже знала. И с чувством хорошо проделанной работы вышла из квартиры. Дождалась, когда Виктория пришла, и закрыла дверь на ключ, а ключ сломала, оставив его в замке. А когда услышала шум в квартире, вырубила свет. Канал «Как стать счастливым?» Группа в ОК: https://ok.ru/mleks.writer Предлагаю мои произведения в этой группе искать (отмечать) по тегу: #Млекс_опусы Автор : Михаил Лекс

- И как только не стыдно родню обдирать! Пусть твоя жена вернет нам деньги! - грозно заявила сыну мать - Я заказала на сегодня столик в ресторане, - с восторгом сообщила Ангелине золовка. - Встречаемся в семь. Девушка с неохотой восприняла слова родственницы, но отказывать ей не стала, боясь обидеть. Золовка Катерина в последнее время очень часто наведывалась в город, где проживал брат с женой. Приезжала родственница без предупреждения и останавливалась в квартире Ангелины и Вадима. Помимо этого она считала своим долгом за неделю, что гостила у брата, обойти парочку дорогих ресторанов. Первое время золовка сама оплачивала за себя счет, но помаленьку стала наглеть. Как только официант приносил чек, она лезла в сумочку и через пару минут начинала охать и ахать, говоря о том, что случайно оставила в квартире свой кошелек с картами. Ангелина очень быстро сообразила, что Катерина решила, что жена брата обязана оплачивать посиделки в ресторане. Как-то она даже проговорилась за столом, что завидует девушке и тому, что она много зарабатывает. Ангелина, действительно, работала на неплохой должности и получила приличную зарплату. Однако это совсем не означало, что она теперь была обязана тратить эти деньги на развлечения золовки. В первую забывчивость девушка поверила, но когда она стала появляться каждый раз по приезду Катерины, Ангелина уверовала, что родственница решила присесть ей на шею. Пару раз она пыталась образумить золовку. Стыдила ее, после оплаты напоминала о том, что неплохо было бы вернуть часть суммы, но Катя всякий раз кормила обещаниями. Однажды Ангелина даже попросила в ресторане раздельный счет, но сестра мужа тут же запротестовала, пообещав, что на этот раз точно все отдаст. Но, как выяснилось, девушка снова обманула родственницу. При чем своими махинациями она потом без зазрения совести хваталась матери, а та звонила Вадиму и осуждала за то, что его жена требует с его сестры деньги. - Ангелина же главный бухгалтер. У вас денег куча. Неужели жалко раз в месяц порадовать золовку? - высказывала сыну Паулина Егоровна. Мужчина, привыкший, что сестра и мать с детства на нем ездят, извинялся перед родней. Потом он рассказывал обо всем жене и каялся в том, что не смог отстоять свое мнение. - Я сама проучу эту хамку! - решительно заявила Ангелина, терпению которой наконец-то пришел конец. Вот и сегодня прямо из аэропорта она позвонила и сообщила о том, что уже заказала столик в ресторане. Девушка тяжело вздохнула, понимая, что придется проучить золовку и получить нагоняй от свекрови. Катерина появилась в квартире к пяти вечера. Сухо поздоровавшись с братом и Ангелиной, побежала в ванную. Наплескавшись там вволю, она стала приводить себя в порядок для посещения ресторана. К шести вечера девушка в коктейльном платье ожидала, пока соберется Ангелина. - Давай скорее, если опоздаем, наш столик отдадут кому-нибудь другому! - подгоняла она сноху. - Иди пока в машину, - Ангелина протянула золовке ключи. Катя схватила их и побежала на улицу. Как только она скрылась из вида, Ангелина направилась в комнату, которую заняла золовка. Отыскав там то, что ей было нужно, девушка покинула квартиру и села в машину. - Давай скорее! - торопила ее Катерина, боясь потерять забронированный столик. Однако несмотря на волнение золовки, девушки прибыли вовремя и заняли свое место. Катя делала заказ у официанта с особым размахом. Ангелина с интересом наблюдала за тем, как жирует родственница. Три часа девушки просидели в ресторане, пока, наконец, золовке не надоело и она не позвала Ангелину домой. - Можно счет! - позвала официанта девушка. Молодой паренек быстро принес чек и протянул его Ангелине. Та покачала головой, увидев внушительную сумму. - Делим пополам, - произнесла она, подняв глаза на Катерину. - Конечно, - девушка наигранно полезла в сумочку и всплеснула руками. - Кажется, я опять забыла кошелек. Вообще памяти нет. Положила же его на видное место. Ангелин, заплати ты. Я потом переведу. Катя решила, что ей удастся провернуть свою старую схему и поесть на халяву за счет снохи. Однако на этот раз девушка ошиблась. Она поняла это, когда увидела в руках Ангелины свой кошелек. - Ты не это ищешь? - Ой, а где ты его нашла? - наигранно захихикала Катерина. - Дома. На полу валялся, - соврала Ангелина, желая показать золовке, что она в курсе ее аферы. Кате пришлось смириться и поделить счет со снохой. Она скрипя зубами оплатила свою часть. На следующий день девушка собрала свои вещи и без предупреждения съехала, несмотря на то, что должна была пробыть в городе неделю. Ее очень сильно зацепил тот факт, что Ангелина уличила ее в обмане и заставила оплатить счет. Конечно, надобность в ней сразу же отпала. Однако Катя позвонила матери и рассказала о жадности снохи. Та тут же стала названивать сыну и в ультимативной форме требовать, чтобы Ангелина вернула деньги. - Пусть твоя жена вернет Кате деньги! Как только не стыдно родного человека обирать? - возмутилась Паулина Егоровна. - От тебя, сынок, я такого не ожидала. Неужели ты не можешь поставить свою жену на место? - Нет, мам, возвращать мы ничего не будем, - с трудом выдавил из себя мужчина. - Вот как? Тогда Катя больше к вам не приедет! - пригрозила женщина и бросила трубку. Золовка, действительно, хоть и бывала в городе, но больше к брату и снохе не заезжала. Однако они не особо расстраивались, так как без выкидонов сестры были не только целы деньги, но и намного спокойнее. Автор Ольга Райтер