Решил я над женою подшутить,
Я ей записку положил на стол:
"Прощай! Я не хочу с тобою жить!
Не жди меня - я навсегда ушел!"
А после, я забрался под кровать,
И стал из под кровати наблюдать.
Я видел, как жена домой пришла,
И как записку на столе прочла.
Как телефон взяла, чтоб позвонить:
"Ну, слава Богу! Я свободна, Вить!
Ещё желаешь мною обладать?
Диктуй! Хочу твой адрес записать!"
Она писала на моей записке
(Когда жена успела пасть так низко?).
Ушла жена, а я записку - хвать!
Хотелось адрес хахаля узнать.
Но запись на листке была другая:
"Придурка в мире большего - не знаю!
Я в магазин пошла, шутник убогий!
Играешь в прятки - прячь получше ноги!"
18 лет с момента, когда я первый раз пошла на терапию, и вот я ощущаю, что пришла в то место взросления, когда другой человек (не обязательно мужчина партнер!) и близость потихоньку отделяются от «прислониться всей тушкой» и опереться. Это крайне сложно внутри осознать, увидеть и почувствовать в моменте. Это как с жертвенностью – в теории все знаешь, в других видишь, а в себе – нет. Так и с близостью и с желанием полностью опереться на близкого человека (друг, наставник, партнер, роль не важна).
Для меня загадка, как можно находиться в близости и не залипать, оставаться в себе. Я не понимала, как это. В моей внутренней психической системе координат такого не было. Сейчас пробую разные вари
Светлана Лаврентьева/Кот Басё:
«А вы скажете мне, что делать?»
В наш век, когда Алиса напоминает, что тебе пора покушать, а голос магистра Йоды в навигаторе говорит «поворачивай, падаван!», самым ходовым товаром становится быстрый рецепт.
Пришел на консультацию к любому специалисту, заплатил деньги, тебе сказали, что делать, ты сделал (в идеале) и все, твоя душенька спокойна, галочка done поставлена.
Что ты сделал, почему, зачем, какие у этого последствия, как оно сочетается с тем, что ты делал раньше и планируешь делать?
За условный час консультации - у врача, бизнес-коуча или психолога - выяснить это невозможно, да и задавать вам такие вопросы не будут - специалист не обязан быть ваш
У меня сейчас роман
Со взрослым мужчиной, но моложе меня почти на 20 лет
И как бы ну Таня, ну голубушка, ну люби ты себе на здоровье, но молча.
Ну для чего ты об этом говоришь?
Ну чего нарываешься на хейт и осуждение?
А потому что:
«…Потому что нормально быть 45-летней (40, 50, 60, 70 и т.д.) активной наслаждающейся женщиной.
Чем больше женщин 40+ будут открыто говорить, что это лучший возраст - когда дети выросли, сил еще много, опыт уже получен, база материальная тоже - тем лучше себя будут чувствовать все.
Те, кто моложе - перестанут бояться. Кто старше - получат активный запрос делиться опытом.
Ровесницы - перестанут бояться свор «нормальных теток», агрессивно требующих немед
Ох, это прям до слёз… (коммент в ВК)
Три года назад мой сын перешёл в другую школу, через пару месяцев привёл в гости одноклассника, который пришёл в эту школу на месяц позже сына. Мальчик на 2 года старше моего ребёнка, потому мой сын пошёл в школу в 6 лет, а тот мальчик почти в 8, когда он к нам пришёл, ему было 16,5 лет. У меня было ощущение, что это тоже мой ребёнок, не могли с ним наговориться, сын даже обиделся немного. Мальчик старший из троих детей, из не очень благополучной семьи, младшие дети от другого отца, отчиму он даром не нужен, были постоянные конфликты с ним до драк. Его история местами очень перекликалась с моей, я тоже жила с отчимом-алкашом, свою мать до сих пор не могу
Не отрекаются, любя…
Эти слова написала врач в далеком 1944. Дежурство в госпитале длилось 3 суток.
После утомительных дней врач отделения нейрохирургии Вероника Михайловна Тушнова, едва дойдя до дома, записала на клочке старой бумаги «Не отрекаются, любя…» И уснула. Ей было всего 33 года. Шел 1944-й год.
Романс «Не отрекаются, любя…» на музыку Марка Минкова впервые прозвучал в 1976-м со сцены Московского драматического театра имени Пушкина. Вероника Тушнова его уже не услышала – её не стало в 1965-м. Вот как звучало стихотворение в первозданном варианте.
Не отрекаются, любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
к